Тишина. Темно, как в жопе. Не спится ни хера, лежать жёстко, колет что-то в бочину, доски сбиты плохо, гробовых дел мастер постарался, но щелей не видно, а вот рубанком неумело обработаны, плечом коснулся – всё в занозах.
Губы пересохли, пить хочу, шалмана не предвидится, траву лекарь в дом не несёт, а вот из детства, помню, маленький родник в лесу, вода холодная, вкусная, мох кругом и тетерева с кольчатыми горлицами беснуются.
З-з-з-з-з-з-дзззз, как сюда муха проникла(?) не пойму, подлетает к роднику и, бац! всю воду выпила, стерва, кишь отсюда, бля, машу руками, головой о стенку ударился больно, бамц.
Тяжело, чуваки, в гробу лежать, сны плохие снятся и неуютно, и неуютно, и неуютно, тьфу, бля, заикаться стал, о(!) мобила вибрирует, звук отключили, но покрытие есть, не могу дотянуться, ало! ало! ало, блять! тишина, не успел.
Но вот как хотелось бы сказать лишь несколько слов о себе, слова, зародившиеся в родном гробу, они ведь могли быть восторженно приняты страстными девицами с большими сиськами, а может даже достойны кисти, типа руки Тициана.
ХЗ.
Вот умер я, и не утешен жалостью и нежностью высокоразвитых чресл, ты была прекрасна, да, я буду писать тебе, до востребования… |
