МОСКВА Гранулированная
К л ю ч и к М о с к в е
Позвольте сказать вам, что никто прежде еще не гранулировал Москву, так как мы. Кто не согласен с определением «искусства искусственной мысли», может покопаться для разъяснения в собственной голове, в отделе ее подсознательном, где, словно выставка кошек, веселится сервисная программа. Она-то все о боге знает, а бог создал все на пустом месте.
Можно, конечно, тут и подискутировать, но как же еще назвать часть себя, вынутую на свет в целях рисования, формовки и одушевления. Это уже потом началась грануляция.
Людям, схваченным в мыслях, то есть подверженным систематизации, это может показаться лишь нам (это о том, как вывести суть грануляции из обобщения). А ему-то что - создал и ушел. Ему не нужна диалектика. Мы же вам скажем - не мы Москву гранулировали. Давно она такая. Если посчитать Москву отдельно взятым человеком, нам стоит гармонично присесть в каком-нибудь баре и выпить по кружечке. Тогда-то весь синтетический нрав и выступит, как соль.
Считается, что асимметричен тот, кто прост. Уж после кружечки хорошего пива, мы и увидим всю душу содержания.
Не верите? Или не пили мы вместе в баре под странным названием «Вселенная»? Тщедушно оное, как суть, но, будучи наполненным, словно холодильник, необходимыми аксессуарами, имеет право быть в виде синтетического стиха.
Тут ведь не нужна точность архитектуры и отношение к методу.
Здесь главное мигнуть душой.
А н т и п р и л о ж е н и е № 1
Не спит коньяк. Душа клокочет.
Он служит ей, нетвердый муж.
Он вниз, ко дну, пролиться хочет,
Он враг зимы и прочих стуж.
Это четверостишие взято из черновых редакций «Москвы Гранулированной» для пояснения синтетических идей.
Итак, определимся, что же мы поясняем. Исходя из того, что склоненными под этими строками, мы хотим видеть не только брата-филолога, а самую что ни на есть многоцветную публику, мы, то есть вольвокс, Hunter&Logran, намерены избавить вас от дополнительной суеты. Иными словами, термины мы гоним, прочь, призывая на помощь святую и древнюю простоту.
Впрочем, читатель вправе это антиприложение, не найдя в нем никакой пользы, перейдя к «Москве Гранулированной» непосредственно.
Итак, вы имеете дело с синтетическим апофеозом, вершиной гигантского строения, именуемой искусственной субкультурой. Основы, заложенные Симоном Перцевым, были на самом деле переработкой древних идей о множестве миров в природе, как человека, так и всего космоса.
Абстрагируясь от идеи, Симон оставил для будущего стиля одну лишь форму. Современная суть и древняя основа дали стилю самое невероятное торжество красок. Чтобы не закручивать стиль в дальнейшее путешествие по уму, мы добавили бы, что вы можете представить для синтетики совершенно любую тему - и увидите, что стиль этот самый странный театр воображения. Вы играете своими героями или герои играют вами - это не столь важно.
Главное, что с вами общается космос, въедающийся как кислота, во все укромные уголки всего сущего.
Теперь мы можем видеть, что «Москва» - лишь заготовки для готовой программы.
Мы вписываем сюда наименование верхнего слоя, ожидая первых всплесков воображения. Машина зовет нас в путь.
Философ - вряд ли человек,
Но мир давно судьбу измерил.
Когда придет последний век,
Он распродаст все то, что сеял.
Его желание - украсть
И провиденье - мига власть,
И, выпив, солнцу знак послать,
Что скоро время прах сжигать.
П р е д и с л о в и е
I
Волна из космоса приходит,
Который век, который час.
Порядком мирным хороводит.
Она, как жизнь, играет в нас.
В ее стремленье - два начала:
Огонь, вода - и третий путь,
Его дано нам по чуть-чуть.
Одним - лишь тень, другим - немало,
А третьим - культ - других марать
И сквозь века судьбой сиять
Представим ночь. Ее провалы-
Как сумасшедшего кровать,
Как позабытые подвалы,
Где обитает беса мать.
В ней все одно - что так, что эдак.
Но кто-то чиркнул - и зажглось.
И вот - свеченье понеслось
Случайных чисел и отметок.
Так все банально начиналось -
Тогда у бога получалось.
Еще тогда он не приметил
Дурной огонь в себе. Пример-
В любом из нас сидит, несветел,
Опасных дел акционер.
Все отразилось на потомках.
А он не знал, сидел, курил,
А вскоре вовсе позабыл,
Что сотворил он в думах звонких.
А мы родились и живем
И свет небес душою пьем.
Осколков этих сочинений
То ли немного, то ли нет.
Хотя немало есть явлений,
Где вне законов белый свет.
Во-первых, это человек.
Когда он, к краю приближаясь,
Решает, что окончен век,
В нем кровь кипит, крича и маясь.
Бывают странные дела,
И не летят в огонь тела.
Когда на грани помраченья
Уходит ум из головы,
Приходят в виде развлеченья
Виденья сказочной страны.
Понятно всем - ее не может
На свете быть, и вместе с тем
Желанье света душу гложет,
И насмерть гложет, насовсем.
И потому в мирах нечистых
Так много разных атеистов.
Еще теперь в селеньях старых
Имеют место колдуны,
Мы не о тех, которых - стада
По телевизору видны,
Что блещут радостной карьерой.
Так вот есть мысль, что бытие
Всего лишь мига острие,
А клей, что держит - это вера.
Попроще можно, без патетик,
Но такова ли нить синтетик?
Москва стара, но взгляд сторонний
Не много сможет уловить
Отличий с прошлым. Всесторонне
Об этом можно говорить.
Но в целом - база сохранилась
Людских привычек и идей,
Микро богов и их детей,
Всего того, что наплодилось
От первых триумфов до вех,
Когда превышен жизни бег.
И мы не станем углубляться,
Чтоб стиль свободой не ломать.
Пусть время будет рисоваться
Само собой, а вам решать,
Что принимать, а что откинуть,
А что - в сознанье прокрутить,
Иль не читая нас, закрыть
И что иное пододвинуть,
И что уж проще - пульт поднять
И взглядом телек поласкать.
Для нас не важен обыватель,
Его любовь дурных картин.
Эмоций бледных полоскатель,
Он не поймет богатых вин.
Он ныне сложен, многоличен,
В одном - прекрасный семьянин,
Что покоряет магазин.
(Карманом толстым он отличен),
Он знает в жизни главный толк -
Что бою - бой, а волку - волк.
Концептуальные герои
Не умирали никогда,
Хоть жизнь давила их порою
И выгоняли города.
Слепое общество, как прежде,
Дралось, чтоб злато накопить,
(С собою в гроб забрать б да жить
При той же шкуре и одежде).
Как хорошо порой мечтать,
Что можно вечно в жизнь играть,
Не замечая, не внимая,
Что кроме «эго» что-то есть,
Что путь изгнанья принимая,
Иное слово можно несть.
И потому своим собратьям
Живущим в древней простоте,
В богатстве или тесноте,
Труды мы дарим и понятья.
Не в том вопрос - где суть и лад,
А то, что жив еще наш брат.
II
Идешь ли людною тропою,
Пленяя кедами простор,
Или весеннею порою,
Ты пишешь сердцу приговор,
Иль в осень жизни ты вступаешь,
Нося в карманах фильмы лет,
Ты все живешь, коль побуждает
Из глубины судьбе ответ.
Ты далеко не архетип,
Лишь к серединности прилип.
Вся мода, как пыльца растений.
Сегодня - лето. Хорошо.
Но хлынет дождь, отец осенний,
И скажешь ты - сезон прошел.
Уходит блеск, и расстоянье
Что между жизнью и ничем
Изобретет свое сиянье,
Оно как будто незачем.
Его не хочешь ты познать
И о блестящем помечтать.
Послушай, мода - это мы.
Зачем дешевые обвертки?
И среди лета, средь зимы
Блестим уверенно и четко.
А моды прочей толчея -
Товар, что завтра упразднится,
Ведь эта девушка - ничья,
Она с любым в постель ложится.
На сердце слово запиши,
И с этой девой не греши.
Библиотеки разных знаний
Разнообразны и трудны.
Они ведут путем мечтаний,
Они для сердца холодны.
А в разных фазах грануляций
Есть рифма, слова карнавал.
И в языках, нам, смежных наций
Она найдет свой пьедестал.
Вагоны мысли в ряд поставь,
Включай мотор и мыслью правь.
П е р в а я ф а з а г р а н у л я ц и и
Гранулированный стиль отличается особой теснотой фразы. Вы это еще почувствуете, хотя синтетика в полной мере проявляется отнюдь не в этом. Для начала же мы немножко отцифруем предисловие.
Пушкин бы сказал примерно так:
Вот буквы мирною толпой
Бредут, ведут к началу темы,
Еще не ясен нам герой
И, в общем, целостность системы.
Представители более поздних стилей завязали бы на слове узлы. Начало «Москвы» Маяковский представил бы примерно следующим образом.
Моих букв - как не счесть на земле рос-
Множество. И растет ботва.
Но и в вас, а не только во мне - Мос.
И его жена - Ква.
Настоящий синтез, впрочем, относится к типу воздействия образов на ум читающего, в появление новых слов, во фразеологическом раз сочетание и сочетание не сочетаемого.
Мир всегда пьян,
Не верите? - Не надо!
Hunter&Logran
К этому пьянству
добавят яда.
I
...
Примечание Машиниста
Дальше идет еще 200 килобайт текста.
Но!
Рекомендую! ВСЕМ ЧИТАТЬ!
здесь. |
