Часики сердца неуверенно отбивали ритм, то и дело сбиваясь… Время бежало медленно, сердце – быстрее. Ноги перебирали землю, унося прочь, перебрасывая через ветви, утопая во мху, поскальзываясь на мокрых листьях. По голове упрямо и принципиально стучал дождь, разбивал лицо, добивал насмерть, отстреливал свинцовыми каплями…В ушах стоял уверенный, равномерный звон, ветер хлестал лицо, капли дождя вперемешку со слёзами катились по щекам… Зубы едва ль не трескались от напряжения, скрипя во рту, челюсть чуть не сводило… Упрямыми пальцами ветви хватали одежду, разрывая её на части… Дыхание стало тяжёлым, вдох, нервный, прерывистый, как скатился мешком по лестнице, выдох вывернул наизнанку, сбил мысли, высушил... В небесах громыхнула молния, гром содрогнул всё сознание, забив душу в угол. Корень неудачно вплёлся между ног, сердце замерло… Упал. Руки в кровь, в грязь – ничего, головой в дерево, до боли, до тошноты, но насквозь сознание мысль пробила: бежать дальше. Сплюнул с кровью разбитый зуб, губа раздулась. Липкой паутиной чьи – то гадкие мысли лицо заляпали, рвутся в рот, слепят глаза, связывая ресницы. Слышно дыхание сзади, уверенное, равномерное, безжалостное… Как огромное, живое, но не одинокое в самом себе… Как пуля, сквозь преграды к цели, как наизусть знающий, как на сто процентов, как в цель наугад…
Хлопнула челюсть, брызнула кровь, хрустнула кость… и стало тихо в палате. |
