Я просыпаюсь. Блин, просыпаюсь сама! И к тому времени, когда будильник начинает с треском вопить какой-то революционный немецкий марш (сама фигею!), я уже, в желтом полотенце и со свежим лицом, вышагиваю из ванны и пою песни так громко, что начинают стучать в стену безработные соседи. Впрочем, я тоже не работаю и по утрам мне спешить некуда. Шаркаю тапками по стерильной, сияющей окнами и кафелем, кухоньке, варю кофе с молоком и корицей, курю первую и безумно желанную сигарету. Вокруг (от кухни до туалета в одну сторону и до гостинной – в другую) тишина и порядок, как в королевской опочивальне. Ни любовников, ни детей, ни лохматых собак, жаждущих моего отчаянного внимания и нежности. Влезаю в вылинявшие джинсы, сооружаю горячий бутерброд, крашу губы в лифте, и со все еще мокрой головой лечу к автостоянке, обнаруживаю, что забыла ключи, возвращаюсь, съедаю еще один бутер, выключаю опять орущий будильник, в лифте поправляю тесноватые стринги и (наконец!) ныряю в автосалон и целый час ношусь по пустой утренней объездной с опущенными стеклами и немыслимой музыкой, от которой из волос вываливаются заколки... Прихожу домой и смотрю в окно.
Смотрю в окно и жажду увидеть в отражении стекла утро своей мечты, мечту, одолевающую меня по утрам, в которой...
Я просыпаюсь. Еле-еле. От того, что кто-то смеется, стягивает одеяло, обнимает сзади, топает босыми ногами по паркету, открывает воду в ванной. Трещит будильник (железный канцлер), что-то лижет пятки, кофейный дух по всей квартире. Соседи проснулись и включили музыку. Небо шикарных пастельных тонов вваливается в окна. Не открывая глаз, вхожу в ванну, выхожу, вхожу в кухню... Он целует меня в губы, сует в руки дымящуюся чашку, малыши вываливают в тарелки горки овсяных хлопьев, разливают молоко, белое мохнатое облако вертится под ногами, вопросы, улюлюканье, лай... Боже, никто на самых шикарных открытках, в самых соблазнительных поздравлениях не пожелал бы мне лучшего пробуждения. И мы едем на работу, рано-рано, совсем не быстро (иногда даже торчим в пробках), ты улыбаешься мне одной из своих сонных улыбок, и дети глазеют по сторонам и просят включить музыку погромче... Заколка падает с тонкой пряди, и я вздрагиваю от мысли, как бы жила, будь все по-другому? Нет, прогоняю мысль и еду, довольная, в утро своей мечты...
|
