Пока я в ванной террористы из Чечни разбивают стекло в моей спальне. И сотни разъяренных камикадзе по толстым канатам спускаются во внутрь, круша все на своем пути. Они бьют стекла и потрошат подушки, облекая комнату в снежноватый мираж. Они роются в нижнем белье и находят неопровержимые улики моего участия в заговоре против Человечества. Они ликуют и провозглашают меня своим духовным лидером, после чего дают клятву верности и добираются до холодильника.
Пока я в ванной моя кошка жрет динамит. Он так вкусен, что ее уже распирает. Она хавает его из последних сил, а в это время кто-то добрый поджигает ей хвост и квартира покрывается темно-багровыми пятнами и клочками шерсти. Зеленый глазик шмякается на пол. Наконец-то она сдохла.
Пока я в ванной в гости пришли мама и свекровь. Они звонят и стучат в двери, похрюкивая от безысходности. Ведь никто им не откроет, потому, что я в ванной. И вот мама звонит мне на мобильный, а Киевстар сообщает, что абонент принимает ванну. Свекровь из последних сил пытается кричать через дверь, но все напрасно. Они смотрят друг на друга. Их лица искажаются. Они начинают срывать дерматин с двери, отрывают ручку и принимаются грызть древесину, выкрикиваю бранные выражения. Но я их не слышу, потому, что я в ванной. Они съедают дверь и входят в полуразрушенную квартиру, покрытую остатками кошки и трупами детей. Их встречают восторженными криками Чеченские террористы. Больше нет у меня мам. Но я этого не знаю, потому, что принимаю ванну.
|
