«Пошли все на хуй» – ору я, исступленно зажмурив глаза. И они все строятся в шеренгу по одному и, понуро опустив головы, идут. Я стою, смотрю вслед и мне уже всё равно. Пусть хоть вернутся, пусть хоть уйдут. А понурые головы в строю, кивая в такт шагам, удаляются на недосягаемое расстояние. Тогда я снимаю старую тапку и кидаю с досадой в толпу. Последняя понурая голова оборачивается, смотрит на меня задумчиво печально и спрашивает:
- Что случилось? Что вам ещё от нас нужно? – при этом задумчивые глаза с глубоким спокойствием смотрят на мою вторую ногу, обутую во второй старый тапок. – Вы сделали всё что хотели, вы счастливы? Вы даже тапком в нас кинули, старым причём. Так чего вам от нас нужно теперь? – этот голос доносится глушимый расстоянием. - Что мне от вас нужно? Дайте подумать. Вы постойте пока. Кстати, много там вас? - Несметное количество, приблизительно около семи миллиардов человек, среди нас дети, женщины и старики. - Да? Хм, это занятно, ну ладно идите, мне от вас ничего не надо. - А куда нам идти? - Идите вперёд, дойдёте до старого кедра там свернёте. - Куда? - А какая разница? Семь миллиардов философов, разновременно канувших в поход по жизни. Идите, и, да прибудет с вами “memento more”. Вышеозначенная голова всё также понуро отворачивается и беззлобно хмыкает: - Ну и сиди тут, всё равно придёшь вместе со всеми. - Ну и пошли вы все на хуй, - опять исступлённо кричу я, и, в отчаяние, кидаю свой второй тапок в голову плешивому деду, бывшему грузчику с оптового склада. Семь миллиардов понурых голов разом поворачиваются и смотрят на меня. У них сиюминутное выражение на лицах. А такое возможно? Сиюминутное выражение? Да. Это когда не успеваешь идентифицировать чужую эмоцию. Но мне кажется, надо мной ржёт вон тот сукин сын в рыжей куртке. - Эй, ты, сукин сын в рыжей куртке, ты чего ржёшь надо мной, – кричу я ему, перекрикивая шум «непонятно откуда взявшегося огромного океана». Рыжий, сутуло и бестолково, но зато быстро, прячется под проносящийся с ветерком поезд. Оттуда из-под «углубления между рельс» он мне кричит: - Этот приём я позаимствовал из фильма, и я не сукин сын, вы ошиблись, - но уже поздно, его давит какой-то железякой, торчащей из днища паровоза. Семь миллиардов понурых голов, в одну шеренгу, безучастно отвернувшись, уходят в сторону старого кедра. А я иду курить в совмещённый санузел. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
КОММЕНТАРИИ
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Оригинал текста - http://teplovoz.com/creo/4683.html |