2005-03-02 : Simamoto : Зимовье сердец (часть 2)
| ***
Я неожиданно проснулся. Мне на секунду показалось, что Агния проводит пальцами по моему лбу. Она так иногда делает. Просыпается рано-рано и... И я просыпаюсь от нее холодных рук на своем лице. Они гладят меня, как две ручные птицы. Но сейчас я сижу в машине. И на щеке вмятина от руля. Надо же так отключиться. Не помню, чтобы я засыпал. Чертовщина какая-то... Я вышел из машины. Пытаясь нащупать часы на руке, понял, что их нет. Забыл дома, скорее всего. Я стоял посреди широкой дороги. По краям лес из сосен. Впереди и сзади - только серые клочья тумана. Я поежился. Слишком холодно. Я попытался вспомнить или понять, как я оказался здесь. Как-то же я сюда приехал? Очень сильно захотелось курить. Я достал сигарету и закурил. Вперед дорога резко сужается. машина не пройдет. Можно пешком немного вперед пройти, посмотреть, что там дальше. Назад ехать? Как-то же выбираться нужно отсюда. Вот стою я здесь. Рядом с машиной. Смотрю на дорогу. И очень тихо. я даже мог бы сойти с ума. От такой вакуумной тишины. Кажется, что даже себя не слышишь. Тихо тихо так. Словно траур. И даже шевелиться никому нельзя. Даже туман беззвучно переползает по лесу. Он густой и молочный, клочьями. Как взлохмаченные седые волосы у старухи. Он серый и страшный. У него даже запаха нет. И нет вкуса. И дотронуться до него я тоже не могу. Так есть ли туман? Но я же его вижу. То, что ты видишь, это еще не доказательство. Глазам не верь. Рукам не верь. Губам не верь. А кому мне можно верить? Сердцу... Сердцу верь. И куда мне теперь? Куда идти??? И я решил идти прямо. Машину бросил на дороге. Что уж теперь. Сосны с обоих сторон. как стены. Мне даже не страшно. Мене просто подумалось, что если я и умру здесь. То во всяком случае я умру очарованным. Очарованным этим странным местом. Очарованным тишиной и забвением. Гладкие коричневые стволы. Исполинские тела. Тянутся ввысь, туда, куда простому смертному ни-ни! И очень далеко вверх мохнатые макушки. Но мне их не видно из-за тумана. Я могу только догадываться. И представлять, как ветер гладит их по головам. А ветер гладит их своей рукой. Иногда как старец, медленно и задумчиво. Иногда, как мать - задорно взъерошивает волосы. Или как-нибудь еще. Мало ли у ветра лиц. А в ушах моих звенит. От тишины... Я закрываю ладонями уши, очень больно. словно барабанные перепонки вырваны. И уши мои кровоточат. Я утираю рукавом глаза. Они слезятся. От боли и от душащих меня ................................... Иду, иду вперед. Пока не становится дорога узкой тропой между деревьями. И вдруг я выхожу на поляну. Заплаканный и замерзший. Нога моя в пыльном ботинке касается травы. Я падаю на землю. Открываю глаза. Дышу очень медленно. Словно боюсь, что рассыплюсь сейчас на детали. Помню, как потемнело в глазах и я завалился. Кажется жив. Лежу вот и пытаюсь что-то придумать. Краем глаза я улавливаю движение. Поворачиваю голову набок. ГЛАЗА. Очень большие и желтые. Они смотрят на меня в упор. У меня появляется чувство, что я под прицелом. Но никакого дула я не вижу. И не вижу ничего кроме сплошного тумана. И фигуры человека. - Пришел, да? - Говорит мне человек. Я в знак утверждения закрываю глаза. - Ну вставай, пойдем. Я встаю на четвереньки, пытаюсь нормально дышать. Глаза и уши. Все нормально. Слышу и вижу. И боль прошла. Господи, точно же! Боль прошла!!! От радости вскакиваю и догоняю отдаляющуюся фигуру. У него небольшая хижина. Деревянная законопаченная соломой. Печка и стулья. Два огромных сколоченных их сосны стула. Я сижу на одном из них и пью холодную воду. Родниковую, сладкую. Человек капается в картотеке. Я смотрю на его сгорбленную спину. Наверное, он был болен чем-то. Такое физическое уродство просто так не получишь. Одна лопатка выше другой. Спина колесом и вывернута немного. Словно его пытались выжать, как мокрое белье для сушки. Несчастный. А молодое такое лицо, вроде. Глпдкое, белое. Все черты правильные. Я все тайком поглядывал, никак не мог оторваться. - Так ты хочешь узнать про нее? Он повернулся ко мне, поставил себе на колени ящик с бумагами. - Да. Теперь я мог разглядывать его сколько угодно. Я назвал ее фамилию. Он стал копаться в листочках. Пальцы его тонкие и узловатые шустро и внимательно перелистывали карточки. Они простои привычно перебирали архив. я замер и смотрел. Брови у него были светлые и блеклые. Зато глаза... Никогда я не видел такого выражения в глазах. Так обычно смотрят древние старики. Которые достаточно прожили и знают все мудрости. У них в глазах столько спокойствия и мудрости. столько истины. Им нечего терять... Но этому на вид было около двадцати. Этому, я так говорю, потому чтоя решил, что это юноша. Но потом пригляделся и усомнился. Теперь мне казалось, что это - девушка. Волосы у нее были собраны в капюшон. И я не мог увидеть их. Я стал смотреть по сторонам в поисках хоть какой-то подсказки. Но абсолютно ничего не нашлось. Пустой дом. Как у сурового монаха-аскета. И все же я решил про себя, что пусть оно будет мужчиной. Не так необычно хотя бы. Тут он поднял на меня свои желтые лунообразные глаза. - ЕЕ здесь нет. Я замешкался. - Как нет? Нет? Ее нет, это значит... Я стал сумбурно собирать всю логическую цепочку. - Это значит, что ее сердца в Зимовье нет! - Нет? Я допил залпом воду и смущенно улыбнулся. - Но есть зато другое. Хочешь знать? - Да. - Ярешил, что ра уж я тут, то нужно соглашаться сейчас. Второй раз я сюда в жизни не поеду. Никогда и ни за что!!! - Идем. - Он встал и отложил ящик на пол. Я кинул взгляд на груды таких ще ящиков у стены. Очень много пустых серцец. сердец людей, которые никого не любят. Которые далеки от этого дара. Которые не нашли еще, или потеряли в себе самое главное. БОГА. Очень много карточек и данных. Каждому свое... Он повел меня за дом. Я снова стал терзаться мыслями об этом человеке. Очень уж много на сегодня загадок. - Постой, а можно спросить? Я немного обогнал его. - Что еще тебе? - Смотрит на меня изподлобья. - А что с тобой случилось? Травма? И я тут же постыдился своего вопроса. Как бы там ни было, с моей стороны это совсем не корректный вопрос. Он остановился и вцепился в меня глазами. Я окончательно сник и пожалел о сказанном. - Действительно интересно? - Он отвечал спокойно. Словно это уже вовсе не имело значения. - Ну... Юноша повернулся спиной ко мне. То что я увидел стало для меня страшным откровением. На спине его жили два огромных шрама. Словно кто-то очень долго и методично выкручивал и отрывал ему крылья. Если бы они там были. Я чувствовал, что стоит мне произнести вслух свою догадку, как... Как я потеряю все свои ориентиры. Все свои представления о мире и умру. Земля уже выбивалась из-под ног. И я смолчал. В страхе и ужасе, разглядывая искалеченное тело. - Не бойся. Он снова спрятал себя в складках одежды. - Идем. Ничего. Бывает и такое. Каждому свое... Каждому... Свое... Вскоре он привел меня к яме. Скорее даже это был целый котлован. Я решил, что это , наверное, высохшее озеро. - Что это? - Зимовье Сердец. Теперь вот это оно самое. Ну смотри! Я осторожно подешел почти к самому краю. Туман клубился над ямой и я не мог ничего увидеть. Чувство такое, что там что-то варят. Что-то страшное. Или прячут. и глубина у ямы самая что ни есть большая. Оступишься и поминай. Меня зазнобило. Я повел плечами и вопросительно посмотрел на человека. Он кивнул утвердительно. Мол, ну давай, что медлишь-то? - Они пока тихие. Покаты не назовешь чъе-нибудь имя. Они молчат. - И что мне сделать? - Я лег на живот и руками уперся в край ямы. Ничего не видно. Хоть глаз коли. И вдруг мне стало страшно, я зажмурился. Что-то было ТАМ, в яме. Какое-то копошение и шевеление. Я представил себе, что все это должно быть змеи и прочие гады. Очень уж похоже на шипение. - Скажи им! Я сглотнул слюну. - Ну?! - Человек за моей спиной требовал произнести мое имя. Я свесился и неуверенно прошептал свое имя туману в яме. - Крикни! Крикни им свое имя!!! Человек за моей спиной орал. Я закрыл глаза и закричал туда. Я сошел с ума. Может, я все еще успею проснуться? Ну давайте же кто-нибудь!!!!! Включите свет и заберите меня из этого не хорошего сна! Ну где же хоть кто-то??? Яма отозвалась на мой немой вопрос стенаньями и плачем. Мне показалось, что даже воздух задрожал. Я нервно повел плечами и впился руками в землю. Оттуда, снизу вырывались голоса и стоны. Сквозь ватный и грязный серый туман ползли ко мне. Они кричали и выли. Очень высокими и жалобными голосами. Низкими и хриплыми, безумными и больными голосами. Реквием. Мне пели реквием. По любви. - Так всегда бывает. Ты же помнишь: каждому свое! Человек скинул капюшон. И я увидел его остриженную голову. - Они здесь в этой яме. Без света и тепла. Всегда в сыром и грязном облаке. Здесь пустошь. Глушь. Мне стало неприятно и гадко. я чувствовал себя там, на дне. Словно я сам тоже часть этой страшной темноты. Я подумал, что сейчас я могу туда свалиться. Навсегда. И никогда не выбраться. И умереть. И никто не узнает что со мной и где я. Я заплакал. Как ребенок, который вдруг обнаружил себя ночью дома в одиночестве. Человек сел рядом. - Правильно. Плачь... Теперь я плакал с ними. старался сдавить всхлипы. Спрятал лицо в ладони, перепачканные землей. Она пахла отчаянием. Не забирай меня к себе. я не хочу умирать. я еще не хочу!!!! НЕ ХОЧУ!!! - Думаю, тебе не стоит туда заглядывать. Но вот это ты должен увидеть. Человек слегка потряс меня за плечо. - Вот. смотри. На его ладони лежало человеческое сердце. Шевелящееся, истекающее кровью сердце. Совсем небольшое. Я отшатнулся в ужасе. - Держи. - Он взял мою правую руку и переложил сердце. - Не урони. Я почувствовал, как меня тошнит. Это живое сердце, еще теплое. Господи, Господи где же ты? Что же я делаю? Его сокращающиеся мышцы щекотали мою ладонь. Я каждым нервом чувствовал, как оно идет от пальцев. Вверх по руке, до локтя. Потом в плечо и отдает в живот. Мышцы пресса судорожно сокращаются. И я борюсь с приступом тошноты. - Ты его... Ты его оттуда достал? Я смотрю на этот кусок плоти, как на бобму замедленного действия. Так и хочется отшвырнуть подальше. - да. Из ямы. Это сердце - узник зимовья. Руки мои мокрые кровавые держат его. - Оно чъе? И сердце внезапно оживляется и начинает усиленно биться. То ли от радости, то ли в конвульсиях. И я сжимаю его немного сильнее, дабы не выскользнуло. Я и подумать не мог, что это мое. МОЕ СЕРДЦЕ. Я сидел в машине и очень долго молчал. Сам с собой молчал. Ладони размазали по лицу красные капли. Кровь на самом деле очень быстро высыхает. И заметить не успеешь. Что я сижу в полной темноте в машине, вытирая, слезы со щек, я понял только сейчас. Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Рука машинально тянется. Машина начинает урчать. И я еду вперед. я не могу простить себе правды. Которая вдруг оказалась очень простой. 17:38 23.02.05 simamoto | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
КОММЕНТАРИИ
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Оригинал текста - http://teplovoz.com/creo/4597.html | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||