Гопы налетели также внезапно, как и мысли о том, что они налетели.
Любого рода разговоры оказались бессмысленными, так как вышка научила считать и зарабатывать деньги, а вот отдавать... этого мы не проходили. Одно радует, что били не долго и не по лицу, но и этого хватило. Месячное стационарное заточение всегда идёт на пользу. После него повседневность кажется дикой и безнравственной, а иногда настолько пошлой, что хочется выть. Правда выл в эту минуту кто-то другой; так жалостно и противно, заваленный мешками из-под мусора и газетами с отчётливыми следами говна. Узнал ежесекундно. Приведенная в порядок память отчётливо вырисовывала все моменты недавнего прошлого. Именно он вырывал телефон, когда остальные гопы орудовали ногами и битами. Что-то оборвалось и дрогнуло внутри. Проснулось всё хорошо-забытое человеколюбие. - Тебе помочь? давай вызовем скорую. - Не нужно ни скорой, ни ментов. Дай мне спокойно сдохнуть. - Ну, это уж извини. Взвалив явно отпрессованное кем-то или чем-то тело, я отвёз его к себе домой. В течение месяца отпаивал и откармливал с ложки и залечивал глубокие раны. Санёк, так его звали, стал приобретать естественный человеческий вид и цвет, и даже успел поверить в Бога… но было уже поздно во что-либо верить. Дождавшись самого подходящего момента, в область ребра моего поправившегося гостя вонзилась затупленная вилка. В армии меня хорошо обучили этому приёму. Тело моментально парализует на несколько минут, и всякая возможность, что-либо крикнуть или сказать обрывается глухим сипом. Взгляд Санька резко отражал последовательность его ощущений. Сначала это было смятение, а потом просто ужас. С таким же ужасом и сумбуром он пытался приподняться, но топор, подрубивший голень отключил его сознание. В течение 10 минут мне пришлось дожидаться возвращение его рассудка. За это время я успел вырвать все зубы, а язык пришил к верхней губе. Придя в себя, он стал просто стонать и плакать. Для того чтобы отчётливее видеть слёзы я опалил его брови и ресницы, а веки срезал скальпелем. Честно говоря, никогда не думал, что глаза человека на столько велики. Затем я решил провести трепанацию черепа. Эта основная процедура, которая волновала и беспокоила. Понимая, что во время операции его можно было просто потерять, я прибег к достаточной доле обезболивающего. Лобзик оказался самым подходящим для этого действия средством. Филигранной техникой за несколько минут черепная коробка была разрезана пополам. Санёк оказался андроидом, в поисках которого долгие годы я бродил по заброшенным улицам и разрушенным домам. 2102 год подарил мне мало приятного, но такой подарок судьбы, просто Джек пот. После деинсталляции часть его микросхем я перешил на своё тело. Заметно улучшилось зрение, да и оперативная память стала на 2 сигагигабайта больше. В воздухе улиц пахло наступающим праздником. Люди сметали всё с прилавков и готовились к новому году. Эктамлазменно-матричные дедморозы пролетали над головами прохожих, и лёгкими электрическими разрядами покалывали уши и носы озябших зевак. Поймав на себе весёлый взгляд маленькой девочки, я подарил ей сладкую снежинку и пригласил к себе в гости. | ||||||||
КОММЕНТАРИИ
| ||||||||
Оригинал текста - http://teplovoz.com/creo/4114.html |