Маркус Миллер сидел за столом и пил свой утренний кофе. Мыслей у Маркуса по поводу того, как провести сегодняшний день было предостаточно. Утро настолько многообещающе таращилось в окно, что хотелось прыгать от радости. Забравшись на козырек за своим окном, выходящий прямо на бульвар Перова и спешащих на работу муравьишек, Маркус картинно потянулся, расправил плечи и уселся на самый краешек этого самого козырька, свесил ноги и раскурил свою, как он называл "индейскую" трубку. И запах зарождающегося дня смешался с запахом и вкусом прекрасного табака.
Мимо мчались машины, проскальзывали люди, шныряли собаки, а Маркус сидел и впитывал в себя все чудеса рассвета. "Почему они никогда не смотрят на небо?" - размышлял он, "неужели серость асфальта под ногами выглядит более привлекательно?" И тут Миллера осенило. С проворством пантеры впрыгнул он обратно в окно и через мгновение вернулся обратно на козырек, но теперь в руках у него была уже не "индейская" трубка, а "волшебная" флейта. Доставал он ее из бархатного ящичка крайне редко. И только в тех случаях, когда музыку души нужно было до кого-то донести, когда ему казалось, что кто-то просто не выживет без этой музыки. Маркус Миллер вдохнул в себя побольше свежести, поднес волшебную флейту к губам И утро наполнилось музыкой...
Люди внизу резко завертели головами в поисках источника звука. Две дамы прыснули в кулачки при виде нелепой фигурки Миллера. Он возвышался над городом в своих полосатых пижамных брюках и обвисшей до безобразия заношенной майке, из разрезов которой пробивались острые плечи. Одухотворенное лицо его двигалось в такт издаваемым звукам, тело сплеталось с ними же, а ноги неподвижно и напряженно держались за крышу. Вялошагающий непроснувшийся школьник выпучив глаза застыл на месте. Старушка с торбами подозрительно зыркая в сторону Маркуса и выразительно шевеля губами, проковыляла мимо постоянно озираясь и стуча клюкой по асфальту. Маркус ощутив цоканье клюки, как часть своей музыки, еще более вдохновился. И флейта зазвучала еще более выразительно.Мужчина в костюме наконец-то оторвался от своего мобильника, ошалело поглядел на Маркуса, и снова занырнув в свою мобильную жизнь помчался мимо. Замызганый и потрепаный жизнью алкаш, жадно глотающий пиво, озадаченно скорчил свою небритость и покачиваясь попытался навести резкость на Миллера. Попытка не удалась и он вяло замотал головой и озадачился, по гусиному вытянув шею и разведя руки в стороны. От такого колличества телодвижений пиво захлюпало на асфальт. Взгляд у алкаша озлобился, он смачно плюнул в сторону Маркуса Миллера, премерзко и хрипло выругался и побрел дальше. Маркус, восприняв все это представление, как проявление восторга, вдохновился не на шутку. Он стал поколачивать о жестяную крышу ногой, воображая что он танцует на огромном барабане. Так у музыки появился еще и ритм. "О как здорово! Теперь они наконец-то перестали глядеть в асфальт. Они не потеряли способность удивляться. Просто небо не издает непривычных звуков, оно всегда есть - и люди к этому привыкли" - раздумывал Миллер, - "Они не прийдут на работу и не станут рассказывать всем о том какое прекрасное и удивительное небо они увидели сегодня. Но о том, что видели и слышали музыку утра - они наверняка всем расскажут. Я им подарю это удивление, и пусть с теплом в душе, бегут дальше по своим делам. Пусть хоть что-то необыкновенное промелькнет в их жизни!" - вот такие радужные мысли гнездились у Маркуса в голове, когда он услышал позади себя тяжелые шаги по крыше. Это из окна выползал мясистый угрюмый сосед. Маркус обернулся: "О, сосед!" - удивился музыкант - "А я считал его бесчувственным типом." - и Маркус Миллер стал танцевать на барабане для соседа, всем взглядом выражая свое восхищение и удивление его чувствительности. Сосед медленно приближался. "Вот какие чудеса можно творить музыкой и теплом души!" - продолжал торжествовать Миллер. И тут случилось то, чего Маркус Миллер никак не ожидал. Резким мужицким движением сосед выхватил у Миллера его сокровище и остервенело стал колотить им о стену, от чего "волшебная" флейта разлетелась на мелкие частички. "Что вы де..." - только и успел выкрикнуть Маркус до того, как тяжелый кулачище огромного соседа тяжело въехал в его челюсть. Последнее, что запомнил Маркус Миллер, - это испепеляющая злость изрыгающаяся из глаз озверелого соседа. И щуплое тело Маркуса с грохотом литавр покатилось по жестяной крыше. Это были последние аккорды мелодии утра в исполнении Маркуса Миллера. Маркус Миллер совершенно не умел играть на флейте. СОБЛЮДАЙТЕ ТИШИНУ.
|
