Его совесть как пес
на длинной цепи предлагает учесть, что нам вместе грести в один улей. Или ты в рамку мед, или за рамку тебя. Так бывает – в театре на всех не хватает стульев. Он хотел бы судьбе дать команду: «К ноге!», посчитать сколько глаз в черно-красной золе, и тихонько сыграть без ансамбля на клавесине. Но орущие в небо предлагают ему загибая пальцы на каждом углу, танцевать с ними танго на унылой и грустной витрине. И поныне эти законы веков заставляют почувствовать тяжесть подков. Ты ж не думаешь, что светофор замигает синим? В мировом океане, небом к корме, наш корабль торчит на дрейфующем льде. Значит медленно таять, а не лететь как пуля, что сулит нам несчастье одно за другим. Пробегаюсь по трупам, но останусь крутым открывателем Азии в очередном вестибюле. Пропуская через себя этот мир, его спросят на выходе: «Кем же ты был?», или кончат. Или кончаться люди... | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
КОММЕНТАРИИ
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Оригинал текста - http://teplovoz.com/creo/17785.html |