Мне часто снится один и тот же сон – я стою на сцене и пою… но от какого-то тошнотворного состояния ноги мои подкашиваются, я фальшивлю, забываю текст песни, почти теряю сознание…и точно знаю, что за спиной, где-то там, в темноте, за кулисами кто-то маслянисто-приторно рассматривает меня…
20 лет спустя я стою у ворот лагеря, в котором были в чернобыльский год всей школой. Смотрю через закрытые ворота на территорию…Весна. В лагере пусто и тихо…
В то лето мне было 9 лет, и я находилась по другую сторону ворот…а так, почти ничего не изменилось…
Сторож разрешил прогуляться …Крашенные в серебро и по-весеннему облезлые статуи пионеров, беседки, столы с перезимовавшими на них шашками, полуразрушенный стадион, обветшавший концертный зал, где проводились все мероприятия…
Море неспокойно шумит, ощущение приближающегося дождя…
Я тогда пела в лагерном хоре, и нас часто вечерами возили в соседние пансионаты, где мы выступали. И, как правило, в знак благодарности нам дарили конфеты…ящиками!
За эту «сладость» я каждый день должна была ходить на репетиции – мы нестройным рядом становились на сцене и несколько раз «прогоняли» весь репертуар… А за кулисами, через стенку находился кружок радиолюбителей, где текла совсем другая жизнь…
В тот день две мои одноклассницы уговорили меня прогулять пение и пойти к радиолюбителям. Вход в небольшое помещение, где заученного вида мальчики что-то паяли и собирали, был со стороны моря, руководил их творчеством мужчина лет 40…
Там было достаточно скучно, и я все порывалась уйти, но девченки многозначительно давали понять, что самое интересное еще впереди…Когда дверь за последним юным радиолюбителем закрылась, руководитель кружка приветливо спросил как меня зовут, а девочки по-свойски разлеглись на кровати, стоявшей в глубине комнаты…
Дальше какая-то нереальность…Огромное лоскутное одеяло, голые улыбающиеся одноклассницы, обнаженный мужчина почему-то с пинцетом в руках, кровь…я, сидящая на полу, с постоянно подкатывающими приступами тошноты и не имеющая никаких сил встать и уйти…и песня через стену:
Чего только нету, чего только нет
На этом на белом на свете.
Нам выпал счастливый, но трудный билет,
Мы века двадцатого дети.
Заглядываю в запыленное окно – все тот же длинный стол, какие-то приборы и детали на нем, кровать…
Делаю несколько затяжек, разбиваю стекло…окурок, как в замедленной съемке, падает на захламленный пол…
Дождь…Бреду по пляжу вдоль моря…«прогоняю» весь репертуар…
|
