болею который день головой,
той, что вывихнуться на сыром Московском асфальте ни как не сможет. и где то там за горой, цари небесные - свои ботинки подшивают на морозе. все ждут, когда мы птичкам нашим - все свечки и костры - пообжигам - и настену их повесим! опаленных. немного недо жаренных. болею мыслью о себе, том, что ни как не может сам себе помочь. зарыться в одеялах - собственных идей, - да так, что с той больной головой - и здохнуть. я не могу. воспоминания. переносят меня в помойку, - где только тухлая рыба твоего сердца, извращения - на дне. расположились. я не могу. я не могу. но в этом не могу - я все смогу. словно канареечка - под мухой. чрез клетку - в небеса давлюсь и плачу. добиваю бутылку водки, сажаю на фольгу последнюю плюху и я уверен, что тебя этой ночью - во сне - озадачу. а может ты забеременеешь тогда? моя единственная и не любимая оля? хуй тебе сука. пусть я жить не могу. но умереть - простое дело: во имя оправдания - прожитого, наспехЪ подитоженного - так легкомысленно брошенного. и если бы не тот асфальт сырой - где мы с тобою понимали, под луной - в декабрьскую ночь. то вышел бы из меня наверное робот. которые все бы мог. но так боялся сильно умирать. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
КОММЕНТАРИИ
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Оригинал текста - http://teplovoz.com/otstoy/13838.html |