ночь чернее дегтя. чернее соседской кошки. чернее зависти. чернее зрачков возбужденной женщины. чернее космоса, завернувшись в полотно которого предательски прячется луна. на столе - черный ямайский ром. я делаю глоток и смотрю в окно. россыпи мелкого щебня. они отдаленно напоминают о том, что очень давно здесь бушевал мировой океан. черный, как угли погасшего костра. как ее волосы. как ее глухое крепдешиновое платье. целый океан измельченных каменных глыб. по ним ступали древние ящеры. их следы я вижу на щебне. их тени падают на стены домов и бигборды. их чешуйчатая кожа царапает краску на автомобилях. их дыхание будит маленьких детей. необъяснимый запах гари в легком порыве ветра. запах прошлого из полураспахнутого окна. илюзорный запах океана. сладковатое послевкусие рома.
поворот песочных часов. абразивные кристаллы времени, методично разрушающие города, усыпляющие океаны, разъедающие камни, превращающие ящеров в безликие тени. шуршат на верту листы отрывного календаря. все ближе шуршит при каждом шаге крепдешин ее платья. я щелкаю выключателем. электрический свет на мгновение взрывается и гаснет. и вот я уже чернее дегтя. чернее зависти. чернее ее зрачков. во мне лишь черный ямайский ром и запах ее волос. |
