Зимой в горячих ваннах согревают себя романтики,
вскрывают тонкие вены безумные неврастеники, а я бы хотел не арктики, а в тёплую адриатику и чтобы красивая Pupa закатывала истерики. В смешном опостылевшем городе так ничего не хочется, что нет никакого желания ни вешаться и ни пить. Но мне бы ужасно мрачное русскоязычное общество на менее похоронное когда-нибудь бы сменить. И лучше - подальше. В Азию. Америку. Или Африку. И пусть за несчастные кости дерутся драные львы. Легко убежать от общества. Обязанностей. И трафика. Но как бы сбежать, к дьяволу, из собственной головы? И если вопрос о жизни легко разрешить amore, а все остальные вопросы снимает noblesse oblige, то почему же так трогательны зимние разговоры под белыми хлопчатобумажными кепи холодных крыш? Эстетика умирания. Kent. Kafka. Сaffè. И с балтики нам снова метеорологи обещают холодный фронт, а я бы хотел не арктики, а в тёплую адриатику. Но, впрочем, быть не в компании. А по-английски, alone. |
Оригинал текста - http://teplovoz.com/creo/20175.html |