в июне мне не дышится, не пишется,
уже не май, не мой, не мы, не с нами, «вот-вот» из цвета обратилось вишнями, и я, как дни, поспешно их глотаю, в них мало сока, на подоле пятнами останутся к субботней постирушке, и там, где расцветали груши-яблони, дешёвые портвейны пьют катюши. в вине, как прежде, нет ни дна, ни истины, дрожанье губ над ватными коленями, и не вернёмся ни теплом, ни письмами, ветированы в той стране оленьей мы. брюзжу, вожу, хожу, а тело – полое и голое, мне б сохнуть на верёвке. по ком звонит надрывно нынче колокол по требованью новой остановки? не скошено, не доено, не видано, и на тарелке, в общем, не доедено, ни в комарово виза мне не выдана, ни в бологое так и не доехала. а поезда гремят на дальних станциях навстречу грому гулко и раскатисто, а я, как дура, в менеджерском панцире свожу балансы и концы осанисто. но под июня жаркое дыхание прибои снов окутывают шёпотом: три сына, как последнее желание, три моря, три любви, три дня, три тополя. |
Оригинал текста - http://teplovoz.com/creo/17874.html |