а потом с головы до ног обволакивает зима.
на улице то ли плюс, то ли минус два. то, что внутри, - некоторая локальная вечная мерзлота, и кругом вода, хотя, кажется, еще не пришла весна. продолжаю тонуть, пока другие думают, спасена. и жить и расти в кимберлитовой трубке, твердеть, как алмаз. плавиться, и - черт побери! - твердеть. здесь, у нас жизнь - это партия в покер без права на пас. хотя и он бы не спас. в этом городе сложных конструкций мы драгоценный металлолом, каждый, кто не наточен, как нож, как курок взведен. мы - способные на любовь и месть, и беспокойный сон. каждый взвешен, измерен и отделен от точно таких, как он. вырвать егора по кусочку из сердца, сжечь и развеять прах. время, конечно, лечит, но только в спальнях и кабаках. лишь тот, кто не ищет нежности, не обречен на крах. только вот если проснулась согретой в чужих руках, что там приходит первым: недоумение? страх? откуда берется этот мучительнейший озноб? ртуть внутри подбирается к критическим минус сто. мы понимаем горе исключительно методом проб: и вот стою, мерзнут руки, и я мечтаю, как идиот согреть их о чей-то чей-то чей-то горячий лоб. |
Оригинал текста - http://teplovoz.com/creo/15494.html |