2008-09-16 : Маша Порываева : Внешние воды

Внешние воды - чудестные! С сонцем с улыбками, с песьнями ах ни забыть, ни за что, ни кагда. Внешние воды. посвещаетца автору Эдуарда Шляпникова, раздвинувшего мне горизонты. Все эти дни Питерского отбывания, я размышляла о суете, ненужности, о пошлой фальши всего человеческого. Везде все то же сознательное самообольщение,- чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало,а там вдруг, уж точно как снег на голову, нагрянет старость - и вместе с нею тот постоянно возрастающий, все разъедающий и подтачивающий страх смерти... и бух в бездну! Хорошо еще, если так разыграется жизнь! И вот сейчас, я хожу по комнате, в которой прошло моё детство и часть юности, отмериваю ногами метры, принадлежащие теперь каким-то абсолютно чужим для меня людям. Неизвестным людям, ждущим когда же я наконец вынесу отсюда своё барахло. Недоумевающим - отчего же я так нетороплива, не знающим ровным счётом ничего об истории купленной ими квартиры. Я сажусь за письменный стол, за которым решала задачки по физике, писала школьные сочинения, рисовала какие-то каракульки на полях тетрадей. Включаю мак и начинаю один за другим открывать текстовые документы, поочерёдно нажимая клавиши - яблочко+C, яблочко+V Я сама не знаю для чего я это делаю - просто хочу ни о чём не думать. Сашка, свеженькая и чистенькая, замотанная в полотенце, отрывает меня от моего бессовестного копирования фрагментов Тургенева. - Поехали к Шоку. - На Внешние воды? мы же хотели все выходные здесь проторчать, я звонила Ибуашвилу. Хотела тебя с ними познакомить. - прикольно. мне тоже интересно, но давай сегодня к Шоку съездим, а завтра к ним. - Ну давай. Волшебная ночь на улице Вешних вод. Лосиноостровская. запах леса, жёлтые пятна фонарей, пруд как огромный колдовской котёл парящего тумана, лунное затмение. Сашка с Янисом бегают с фотиками, оцифровывают луну. Мы с Шоком прогуливаемся по ночным аллейкам, по очереди отхлёбываем токай из бутылки с длинным и узким горлышком, беседуем, и предаёмся медитативному созерцанию пока наши тела живут своей намагниченной жизнью, то соприкасаясь, то резко отклоняясь в разные стороны. Огромный шар, наполненный абсолютно невесомой, невидимой но ощутимо плотной субстанцией, взлетает между нами, цепляет меня за низ живота с такой силой и внезапностью, что рефлекторно подгибаются коленки. тут же отскакивает и превращается в туман. У меня кружится голова, Шока слегка пошатывает. В четыре утра мы с Сашкой оказались в одной кровати. Янис, взяв подушку, ушёл спать в другую комнату, плотно притворив нашу дверь. Туда же, час тому назад, скрылся Шок. Сна не наблюдалось ни в одном глазу. - Ты понимаешь чё происходит? - Нет, я не понимаю. Мне даже понимать ничего не хочется. - я в ахуе. В полном. ты видела как у Яниса торчал? - видела. - и что? как это объяснить? - Да не знаю я. может они меня боятся. - ты Шоку нравишься. он с тобой себя по-другому ведёт. смеётся всё время как дурачок. - Саша, он ебанутый на всю голову. - а мне ебаться хочется. я ваще не понимаю что происходит. - Да пойми ты, они торчки. Я не понимаю зачем они алкоголь пьют. Они ведь даже не зелень с синькой мешают. Они пьют как курят. Они не знают что такое алкогольное опьянение. Я впервые в жизни встречаюсь с такой культурой принятия алкоголя. у меня в голове не укладывается как это можно пить гулять всю ночь, а потом разбежаться по углам. У меня такого никогда не было. - Уроды - казлы Молчим, разглядываем на потолке светлые линии от уличных фонарей. - Тебе кто больше нравится - Шок или Янис? - спрашиваю я. Сашка молчит, потом фыркает: - Оба уроды. Нет, ты видела? ну у обоих же торчком. ты что-нибудь понимаешь? - Может быть мы им не понравились? Смеёмся. - Давай пойдём, будем к ним приставать. - Боюсь, что они не заценят наш юмор. - Ты спать хочешь? - Не знаю. Хочу наверное, утро уже скоро. - А я ебаться хочу. - Да ну тебя. чушь какую-то несёшь. Спи лучше. - да не хочу я спать! - уже чуть ли не в голос кричит Сашка. - нахуй они нас позвали? зачем? - Саша, представь себе, что они настоящие джентльмены. Они уступили нам с тобой шикарную двуспальную кровать, одну подушку и два одеяла. Чья она, кстати? кровать-то. - Шока. - Ооо, мы с тобой в комнате Шока. Съёмная двушка в многоэтажке. Восьмой или шестой этаж. Стеллаж Билли от пола до потолка уже напрягается вмещать в себя шоковские книги. - Сашка, а ты знаешь, что из всех советских мудростей, которые висели наглядными плакатами в коридорах моей школы, я свято поверила в одну - скажи мне что ты читаешь и я скажу кто ты. Я Шока вижу наверное пятый раз в жизни. Но я с Шоком этим воюю уже второй год. Мне реально не нравится эта его подсадка на супер-пупер пуэр и чайные доски. я два раза пила с ним чай, зуб даю - там амфетамины. Ну не может чай быть на вес золота. это листья. Они растут. Он раньше был дорогой, когда его возить по три месяца на корабле приходилось. А то и полгода. Но сейчас-то - даже если его самолётом возят - ну не три тысячи же за 50 грамм. чё хочешь думай, но когда мужику тридцать лет, а он до сих пор не женат, к тому же имеет телегу о целибатности. Получает тысяч сто в месяц и тратит их на пуэр, амфетамины и проституток. закидывается фенамином чтобы целиком и полностью отдаться работе, ну знаешь. я думаю, что он эмоциональный урод. И даже не потому, что учился в тринашке, а потом на физфаке. и даже не потому что стал программистом. Нет. У вас всё поколение такое. ты на себя посмотри. У тебя же беда с эмоциональностью. Ничё, что я так увлеклась? я тебя не гружу? Сашка сидит завернувшись в одеяло и нервно курит. - чё ты там сказала на букву це? Целеблятность? Я не поняла. - да это его пурга про то, что он не хочет никакого потомства после себя оставить. - а может они пидарасы? - да ну тебя, Санёчек. Шок не пидарас. А с Янисом всё понятно. Мальчик в несколько летящем состоянии. Я так поняла у него какой-то скоропалительный развод случился. Он нормальный, просто сейчас вшоке. - Мне Яниса жалко, - всплакнула Санёчек, - давай пойдём к ним и скажем, что нам одним страшно. - да они нажрались. и накурились. И пуэра своего напились. Они сейчас даже не проснутся. - Ну пойдём хоть посмотрим. Завернувшись в одеяла, Сашка - в красное пушистое, а я - в синее клетчатое, тихонечко как привидения пробираемся в другую комнату. Шок спит на полу, а Янис на узенькой кушеточке. зелёненькими огоньками подмигивает усилитель, из колонки звучит этно-джаз. мы садимся на пол. Мальчишки спят как дети - “на бочок, ручки под щёчку и молчок”. - давай, может укроем их, - шепчет Сашка. - Я своё одеяло никому не отдам, даже тебе.- отвечаю я и Сашка чуть слышно гыгыкает. Назад ползём на четвереньках. Светает, ещё чуть-чуть и будет солнечно. - Ну что, давай уж скорее спать. - А что мы завтра будем делать?- устраиваясь поудобнее интересуется Петрова. - Завтра мы с тобой проснёмся часиков в 10-11 утра. Покурим, что-нибудь съедим, попиздим. Потом Янис уедет на работу, а мы останемся. Но не надолго, потому что Шоку тоже нужно работать, а нам с тобой ехать встречаться с Ибуашвилами. Но мы никуда не поедем, будем тупить, дразнить Шока, играть в камень-ножницы-бумага. Часиков в шесть вечера сюда заедет Вик на машине своей девушки и довезёт нас до метро. ты поедешь в Перово, а я к себе - собираться, потому что завтра у меня в два часа дня поезд. - Ерунда какая-то. давай что-нибудь другое придумаем. - Хочешь - придумывай, а я тебе говорю то, что на самом деле произойдёт. Это всё! Саша! Это конец. Никакого продолжения уже не предвидится. Меня вполне устраивают внешние воды и лунное затмение, как жирная точка моей печальной повести о несостоявшейся любви двух немолодых уродов.

Оригинал текста - http://teplovoz.com/creo/14098.html