1
Дора смотрит на меня и крутит носом. Я ловлю ее взгляд и делаю вид, что думаю о чем-то другом. Она ничего мне не говорит. У нее зашит рот. Вокруг снуют пляжники и трусы, щебетливые мальчики и девочки кидаются "лизунами", гротескные старые дамы важно разговаривают по своим мобильным телефонам. Нас не замечает никто.
Дора плачет. Я достаю из кармана шелковый платок и вытираю ей нос. Она от удовольствия закатывает глаза и уголками губ недовольно морщится, влажно и судорожно дышит. Пляжные волны поднимаются к подножию наших ног и легко до них дотрагиваются.
Анонс: вчера свалился огромний камень и завалил пещеру отшельника, рукоятка плеча толстой королевы многооскольчасто сломалась и вывернулась на 90 градусов, сынишка местного шотландца отрезал маленькой девочке седую косу и спрятал ее под кроватью.
Дора и я гуляем по набережной. Вразвалку, неспеша, трижды переступая один метр. Я рассказываю ей о том, как отказался от радио, от телевидения, от интернета, рассказываю о том, как летал с моста на веревке в одних трусах. Пара на стороне о чем-то увлеченно спорит, девушка с корабля щучкой прыгает на пирс. Не туда ты прыгаеш, кричат ей люди, но она их не слышит или делает вид, что не слышит. Подпрыгивает с бортика, делает в воздухе легкий реверанс телом, прижимает колени к грудям, обхватывает их руками и летит головой вниз. Секунда и слышен щелчек. Голова девушки расскалывается на множество кусочкев. Разлетается по сторонам. Капитан небольшого, жалкого, полуразрушеного суденышка, случайно ловит часть гипофиза и быстро пытаеться спрятать его в карман своих джинсов, но Дора, учуя запах железы, мгновенно дуреет и вырывается из моих обьятий. Одним переступанием ноги она оказывается около него и резко выхватывает гипофиз из его рук.
Прогноз: онкобольных, спидозников, наркоманов, латентных пидарасов в нашей стране становится все больше и больше. Я никого не равняю под одну гребенку, просто как первые так и последние, наверное, очень нещасные людишки.
Возле двери переминается горничная. Входите, говорю я ей. Она скромно подходит к изголовью кровати. Ставте вино на стол, мычит Дора, и ложитесь к нам на кровать. Горничная испугано водит глазами, но я молниеносно достаю из одеяла свой кошелек, открываю его. Дора плюется, тычется носом в пах девушке, скусывает трусы и удолетворенно исчезает под юбкой у девушки. Я ложу золотую ложку на стол. Это тебе подарок, говорю я ей, теперь ложись ко мне.
Базар. Банананы, апельсины, мандарины, яблуки. В центре магазин, с вывеской для ног. Пару букв затерлись. Получается "Мгзин ускоренных фрктов ". На двери красной краской или кровью написано " розпродажа". Люди десятками входят и выходят. Многие из них тяжело запихиваются только что купленными в магазине фруктами. Одни падают замертво сразу, другие, более стойкие, сваливаются штабелями возле полутрухлявой елки. Я скидываю трупы в мешок. На мешке сидит Дора и показывает мне, кого брать, а кого оставить.
19:00. Время ужина. Сегодня у нас поджелудочная егеря Сергея Ивановича, 43 года, почки пенсионерки Настасии Юриевны, 78 лет, глаза Виктора Максимовича, 19 лет, грудинка Люды Степановной, 21 год. Дора говорит тост. Мы пьем белое вино.
2
Гостинная. Дора приносит гостю серые тапочки. Две свечи догорают.
Знаете, говорит наш гость, в мире, где бы не было людей, нам, видимо, жилось намного проще. Ни я, ни кто либо другой не
3
Мирные облака остановились на миг. Мы сидим недалеко от маяка и рукоплескаем в ладоши, радосно поглядывая в трещины воды. Дора нежно лежит на моих плечах. Мы совсем голые, без ниточки ненужной одежды. Ее и мой хвост сплетены в одну нить. Она что-то нежно мурлычет, пускает слезу. Вдалеке летят корабли, плавают и кричат юнги, в соседнем городке у подножия горы местные плотники стругаю кресты, а в барах на набережной слышно, как стругают местные молодцы. Дора имитирует кривошею. Я смеюсь и целую ее между ног.
4
Становится все жарче. Одежда на нас горит, микроволновка дает трещину. Дора молча смотрит на меня и тихо плачет. Люди с улицы что-то негромко кричат, в их руках заженные факелы, их глаза разят нас немой ненавистью. Мы же никого не убивали, никого никогда не обижали, мы просто ели мертвых людей, спали друг с другом, спали так, как может спать собака-мужчина с собакой-женщиной.
Часы на стене отбивают полночь. Хочу на минуту заболеть ликантропией, превратиться в оборотня и растерзать их всех на маленькие кусочки.
Темнота ночи прорезается линиями огня. Моя волосатая кожа потихоньку начинает тлеть, закрученый хвост прячется в трусы. Дора от ужаснейшей боли рвет швы на губах. Люблю тебя, шепчет она мне.
Люди, как солдаты, приносят прясягу на крови.
Я - полусобака, Дора - наполовину человечек. Милый, добрый и немножко хитрый человечек. |
