Разве убийца может покончить с самим собой? Серийный убийца вряд ли, но такой как я, пожалуй, да. Презренное отношение к жизни, заставляет задуматься над смыслом смерти вообще. Если люди гибнут, значит это кому-то нужно.
Смысл жизни искать бесполезно, так как нас не интересует смысл смерти. Мы бьемся как рыба об лед, лишь бы ухватится за какое-нибудь гнилое основание нашего существования. Что с того? Мало кто пытается найти основание для своей собственной смерти.
Если меня, с легкостью, можно назвать прожигателем жизни, то с такой же легкостью я могу сойти за прожигателя смерти.
Человеку дано знать дату своего рождения, но ему неведома дата собственной смерти. Мы идем по тропе жизни, изредка оглядываясь назад и вздыхая о каждом прожитом безвозвратно годе. Нам неизвестен следующий шаг, может он окажется последним, но мы все равно его совершаем. Человеческая глупость состоит в необратимости. Мы бежим со всех ног, спотыкаемся, падаем, поднимаемся, даем себе слово больше не совершать подобных ошибок, но стоит сделать еще пару шагов, как мы снова обрекаем себя на ту же самую участь. Мы привыкли утешать себя, ровно, как и врать самим себе. Человек видит горизонт перед собой, но не видит бездны под собой. Человек пытается настигнуть горизонт – это его заветная мечта, но чем быстрее он бежит по направлению к нему, тем быстрее горизонт удаляется от человека. Так он и погибает под лучами яростного солнца, так и не добравшись до горизонта. Смысл утерян, цель сломлена, мечты растаяли.
Но мы имеем, право остановится, и перевести дух! В такие мгновенья человека одолевают мысли о самоубийстве. А что если нет цели в этом путешествии? А что если я буду знать дату своей смерти? А что если я и есть владыка собственной жизни? Чтобы не возникало таких вопросов, человеку была дана мораль, которая запрещает ему останавливаться посреди пути и думать о самом себе. Для этой морали мы должны отдавать все наши силы, дабы не задумываться над своей природой и своим назначением.
Теперь человек стал выше морали, он ее перерос. Ему больше незачем изнурять себя на благо того, что никогда не принесет ему успокоения.
Мое отражение вручает мне бритву. Я с недоумением смотрю на нее, понимаю суть происходящего, но все же не решаюсь на самоубийство. В моей голове зарождается улей мыслей, они жужжат, как осы намекая мне на то, чего я еще не успел сделать или не смог сделать. Я понимаю, что мне еще многое предстоит. Я бросаю бритву в свое отражение, оно трескается и распадается на миллионы осколков, которые впиваются в мою волю. Каждый из них глумится над моей слабостью, каждый из них порицает меня за мой страх суицида.
Я – не отражение самого себя! Я – то, что нужно превзойти. Мне необходимо познать все прелести жизни и смерти. Мне не нужны наивные учителя, которые будут пытаться заключить в стальные объятия максимы определение жизни или смерти. Человек, в сущности ничего не знает о жизни, так как вчера он только родился. Человек, в сущности ничего не знает о смерти, так как завтра ему предстоит умереть. Человеку, в сущности, остается уповать на собственное сегодня. Поэтому, то, что он сделает сегодня, завтра отвергнут, дети сегодняшнего.
Если бы большинство людей уходило из этого мира с помощью суицида, то страх смерти со временем свелся бы на нет.
Большинство людей полагает, что тело и есть самое важное ”Я”. Обычно таким людям нечего сказать на смертном одре, пред ликом смерти. Их тела пронизывает боль бессмысленности и тяжбы бытия. |
