До сыта нажранные духотой,
нависли вести…
У большинства знакомых - в «городских»,
Но - в сумасшедших. Даже, лестно.
Латунный зной, пустой, и острый,
буд-то звон
в ноздре от прищемлённой кожи;
Уж, я и вышел, а ведь чудилось ещё,
что кобелится…
Дорожная
мука
спеклась
в: «А, ну-ка погоди…
похоже…
напомни нужную страницу…»
Эх,
новые живуют, алчно ждя,
и тоже,
лёжмя-волоча,
свою скорчуют вереницу...
Ляжкуй себе, кобылье чало,
упругим поскоком копыт
грудное встряхивая сало,
дроби про сочный прочный быт,
наречьем кралевым курляво,
тебе же малого лишь надо,
но, много, мля…
Ой, женщина…
В жару ты носишь тело,
как ногу
Под вздёрнутым подолом
богом
клянусь,
Смирение целую гимном
яремного изгиба,
мычанием стиша от чаяний;
И, грузно всходит в раж густое тексто,
И, муза, наливая говорит – «Не брезгуй»… |
