Налим надира породил икрину,
И покатил по нёбу синей льдины…
Под ней,
В зените,
Вызрела звенящим пылом,
К весне поспела плоть;
Повыперла,
паршой одёжки сшелушив,
Авоськой ляг, над парными клыками каблука
шуршит,
Повсюду чудятся раздвоенные…
Хорошшши!
От них прищур
лучами вычурно червлён,
Перстами чёртушки крещён,
В жар,
пых,
чих,
матом причащён
в половью веру;
Рубцуя вещий свищ-холеру,
Сцежу как пот соловых дней,
И высижу строку
как соту,
Вдохну в трезвон,
Жуя лениво медный стон зевоты…
На ссадинах тугих ветвей -
Медовый клей,
слеза полей…
Лягушкин хор - мужские голоса,
Хибары крыша, как спина рожалой суки,
Прогнулась в сумраке…
На западе, калиной налитой,
За тучной вечера щекой,
кислит,
Стекая в темень за рекой
Посол налимий…
Ночное небо кроет соль,
И, снова – зёвною губой
Возьмёт на пробу,
На постой,
Разбавя рыбный дух росой
Луна,
Слюня траву в обманный иней… |
