Вишь – высыпало, как будто снегу навалило – пушистые светятся, играю, переливаются звёздочки-то. Прямо калейдоскоп – тут тебе и синенькая, и мерцает зелёным с красным, и беленькие. Беленькие я особенно люблю во всех возможных смыслах.
Нетрезво шатаясь, плёл какую-то ахинею на крыльце школы совсем уже пьяный мой одноклассник. Бывший одноклассник. Школу-то мы уже кончили уже как шесть лет назад. Вот собрались вместе, повидаться, кто где оказался. Выяснилось что этого угораздило попасть, вероятно с перепою большого, в астрофизики. Работает где-то в Карелии. Работает? – пьют они там безбожно да раз в месяц отчёты в Москву печатают проделанной.
Надоел он. Так и хочется шикнуть, вот уже и к Насте пристаёт. А у неё муж где-то неподалёку, как бы в глаз не дал.
Так в принципе и вышло. Я к тому моменту ушёл в здание, там надежда русской химии отплясывала на столе, и кто-то громко смеялся в районе второго этажа. Здоровый бугай, а заодно и действительный пристав нашего великого государства выписал в правый глаз решение суда нашему Жене. Потом добавил ещё штраф под дых. Когда мы с Денисом, который, кстати, устроился в мою же контору сисадмином вышли покурить, астроном хренов ковырялся в снегу. Рядом стояла девочка, может класса одиннадцатого и тоже что-то как будто искала в большом и кое-где окрашенном в кровь сугробе.
Ну, мы смотрим, думаем жена ли? Девушка ли? Что же они там такое ищут? В общем - вопросы риторические в голове вертятся. Оно и понятно, сами тоже под хмельком. Прислушались.
Очки эти мне лично профессор из Гарварда подарил, он к нам по делам в лабораторию заезжал, линзы то ладно, я новые вставлю, а вот оправа, она же – память! Ты не думай, слышишь, не думай, что я страшный алкоголик, это я так, вот с друзьями встретились. А ты знаешь, я ведь могу тебе столько всего рассказать... Интересно?
Дверь мы закрыли тихо, чтобы не мешать этим романтикам на небо их смотреть. Мы, правда, потом в окно увидали, что они так же романтично сосались, а потом и вовсе взяли такси и куда-то свалили. Тоже видать романтично и под байки про «небо красивое» Ага, особенно если это небо безбожно лапать руками на заднем сиденье.
И вот – свадьба. Невеста – как в снегу, платье белейшее. Беленькое Женя любит. Во всех смыслах. Беленькая и на столах. Меня вот позвал к себе в Карелию, и ещё кой-кого из наших общих знакомых. Но это потом было, года через три после сегодня.
Ты, Тань, слушай, я тебе к чему это говорю – вишь - у людей любовь. Будет, куда ж они денутся. А я ведь тебя тоже когда-то любил. Сильно. Правда-правда. Да не пьяный я. Ну зачем тут? – я уже всё продумал, пойдём наверх, там в бывшем двадцать первом и того. Как это у вас называется? Синтезируем. Во.
Вишь – высыпало. Да не повторяюсь я. Да не скотина я. Вот ты скажи, почему если всякую ерунду пороть до секса – это романтика, а после – кощунство? Да ладно, не злись, иди лучше сюда. Видишь - внизу шарф красный. Это его, Женин, видать кто-то этому донжуану повторно выписал лекарство от одиночества. А что его жалеть? – У него звёзды, а у меня даже тебя нет. Нет. Вру. Есть. Но только сегодня. |
