Я люблю тебя за то,
Что твое ожидание ждет.
Того, что никогда
Не сможет произойти.
И. Кормильцев
Посвящаю девушке, поделившейся
со мной этой идеей.
На высоком холме над излучиной реки высились беззубые развалины Замка. Время хорошо потрудилось над ними, лишь странным образом не тронуло высокий донжон. Люди не помнили уже, чьим был этот Замок, и кто его разрушил. Лишь ходила вокруг него дурная слава. Будто живет в донжоне нечисть, и не рушится он от этого. И как в это не поверить, если вокруг его вершины всегда клубился серый туман.
Но людская молва ошибалась только в одном. Донжон и правда не разрушался из-за его обитателя. Только был им не нечистая сила, а девушка. Не помнила она, ни почему она живет на верхнем этаже башни, ни сколько. Помнила она лишь свое имя, Гражинка.
За ее окнами клубился вечный туман, сквозь который не видно было ничего, и она давно бросила в них смотреть. В полумраке ее обители мерцало только одно яркое пятно, зеркало. Возле него она проводила почти все свое время. То разговаривала со своим отражением, то рассматривала его, словно пыталась узнать кого-то давно забытого, но очень родного. Долгим внимательным взглядом обводила Гражинка темные локоны, закрывающие высокий лоб, серые глаза с оттенком голубого неба, которого она не помнила, рябиновые мягкие губы. В ее душе жило вечное ожидание. Порой она отчаянно пыталась понять, чего ждет. Или кого? Но все было тщетно, и руки бессильно ложились вдоль колен.
Но однажды все изменилось. В тот раз Гражинка подошла к зеркалу, но вместо привычной стройной фигуры в сером платье она увидела его, закованного в серебряные латы, покрытые пурпурным плащом. На груди латы золотились изображением стоящего на задних лапах единорога. Медноволосый, с сильным лицом и стальными глазами, он был прекрасен. Сердце Гражинки гулко стукнуло в груди, и замерло. Рыцарь улыбнулся девушке и заговорил. Вкрадчивый спокойный голос успокаивал. Он говорил, что искал ее, что, наконец, нашел, но все равно она недосягаема. Что его сердце разрывается, видя эту стеклянную преграду между ними. И Гражинка поняла, что ее ожидание исполнено. Она больше не сможет находиться в этой вечно предутренней опочивальне. Нужно сделать все, чтоб быть с рыцарем рядом. Но как? Слезы душили ее, и она молила рыцаря о помощи. Рыцарь задумчиво нахмурил брови, и с сомнением покачал головой. Есть только один способ, но он смертельно опасен. И Гражинка, не раздумывая, приняла его.
Она расстегнула платье, обнажила грудь и достала свое истосковавшееся сердце. Прикоснулась им зеркала, и сердце впитало его в себя, превратившись в рубин. Сквозь открывшийся проход повеяло запахом цветов, и ветер охладил обнаженную грудь девушки. Это был аромат свободы и любви. Колени у Гражинки подкосились, и рубин покатился по каменному полу к ногам рыцаря. Он поднял его, прошептал: «Свершилось!», и зашагал прочь.
* * *
В то утро люди, живущие близь Замка, увидели, что туман исчез. Взошедшее солнце осветило замшелые стены донжона, рубцы трещин и искалеченную вершину. И еще одно событие разбавило размеренную сельскую жизнь. Пыльная дорога принесла изможденного путника на обессиленном коне. Его некогда дорогая одежда превратилась в тряпье. Черные кудри поседели от пыли. В голубых глазах плавали усталость и отчаяние. Это был прОклятый художник, потерявший свою возлюбленную много веков назад, и обреченный на вечные поиски. Он давно забыл свое имя. Глаза юноши давно перестали видеть краски, а кисти свои он выменял на еду. По легенде, его возлюбленная была заточена на Туманной Вершине, вечно ожидая его. Когда юноша услышал про исчезнувший туман, то понял, что путь его окончен. Но он опоздал, необратимо и страшно. Слеза скатилась с его грязного лица, и упала в пыль на тропе, ведущую к Замку.
* * *
Гражинка побежала за своим рыцарем. Она металась по длинному коридору замка, от комнаты к комнате. Кричала, призывая его. Ломала ногти о бесконечные двери. Но его нигде не было. Рыцарь исчез, унеся с собой ее сердце. Все тише становились ее крики, пока Гражинка совсем не лишилась голоса. Все медленней становился ее бег. Она давно потеряла туфли, и изорвала платье о равнодушные каменные статуи. Обессилив совсем, Гражинка опустилась на пол, и осталась лежать, превратившись в холодный камень. На ее мраморном лице застыла янтарная слеза.
* * *
Рыцарь в серебряных латах уже был в седле и скакал галопом по темному лесу. Это был вовсе не рыцарь, а колдун князь Венцлав. Много лет собирал он магические камни для ожерелья, которое сделало бы его величайшим магом. И вот, наконец, последний камень, рубин из человеческого сердца, лежит у него в кошеле и бьет по бедру в так бегу коня. Скоро, очень скоро, он завяжет узел на нити ожерелья и станет Великим Магом!
Совсем близко послышался волчий вой, жуткий и протяжный. Но Венцлав не боялся волков. Он не боялся никого, особенно сейчас, когда сердечный рубин висит у него на поясе. Но он не знал одного, что любовь в сердце делает бесполезными все магические заклинания. Любовь - самая сильная магия, против которой бессильно все остальное. А сердце без души может принести только несчастье.
Волки накинулись разом, с нескольких сторон. Князю Венцлаву не повезло, не сработало не одно охранное заклинание. Конь под ним встал на дыбы, опрокинул седока на землю, и понесся по лесу, и ветви хлестали его по глазам. Три волка кинулись на упавшего мага, и истошный крик, полный ужаса и отчаяния, разрушил лесную тишину.
Наутро одинокий охотник нашел то, что осталось от князя Венцлава, мага, так и не ставший великим. Который в коварстве своем забыл что есть любовь, а в вероломстве нашел свою смерть. Среди белеющих костей и искореженных доспехов багровел на солнце рубин необычайной величины и чистоты. Охотник поднял его, руки его тряслись, то ли от предвкушения богатой жизни, то ли это рубин наполнял их дрожью. Торопливо сунул за пазуху, и быстрым шагом, почти побежав, устремился из леса.
Его нашли двумя днями позже, возле пристани большого города, с окровавленной и пробитой головой. И рубина при нем уже не было. Так начался путь камня, полный крови и горя, и прозванного за это Кровавым рубином. Говорят, закончился он на морском дне, в шкатулке капитана корабля, затонувшего во время внезапного смерча. Только и по сей день место это слывет проклятым, потому что тонут около него морские суда.
* * *
Юный художник уже много дней бродил по развалинам Замка в поисках хоть какой-нибудь вещи своей возлюбленной. Ночами забывался тяжелым сном, не знал ни пищи, ни питья. Изможденного, худого, его посещали странные видения. Каменные девы манили его, в ушах звучал их еле слышный шепот: «В камень сердце урони, груз проклятия сними». Как заклинание повторял он эти слова все снова и снова. Отчаявшись, решил он залезть на разрушенную башню и бросить вниз свое уставшее никчемное тело. Встав на вершине, юноша закричал: «В камень сердце уроню! Груз проклятия сниму!». И вдруг, солнце, выйдя из-за облака, осветило странный, правильной овальной формы, провал в стене, который художник не заметил, ослепленный отчаянием. Он заглянул в него, почувствовал пряный запах цветов, и шагнул.
Оказался юноша в Замке, еще не разрушенном и не изъеденном временем. Он медленно шел по коридору, заглядывая в открытые двери комнат. Проходил мимо каменных изваяний, похожих на дев из его видений. Статуи провожали его равнодушными слепыми глазами. Гадал художник, где же он. Может, все-таки прыгнул с вершины, и это его посмертная обитель? Или разум совсем его покинул, и видит он теперь развалины нерушимым Замком?
У двухстворчатых парадный дверей увидел он каменную деву, лежащую на полу. Почему она упала? Кто уронил ее? Подойдя ближе, художник увидел янтарную слезу на каменной щеке, и внезапно осознал, что вновь различает краски. Заглянув в лицо изваянию, юноша вскрикнул, боль ослепительной молнией ужалила его грудь, и он повалился на статую. Сердце его разорвалось пополам, и, пронзив грудь, упало на каменную деву.
«Конрад, Конрад», - услышал он сквозь небытие, и вспомнил, что это его имя. Ласковые руки гладили его по волосам, а на щеки капали теплые слезы. Он открыл глаза, и увидел, что лежит на полу Замка, и голова покоится на коленях его Гражинки. |
