Сквозь зной утра прорывалась дымка первых заводов городских окраин. В траве валялись шкурки бананов и банка из-под кока-колы. Пробираясь через толщу складских массивов, Семён подумал о тщетности индустриализации. Сильно задумавшись, он не заметил, как порвал себе куртку. Эти самые куртки, которые так легко рвутся, шьют на текстильной фабрике, на которой как раз работала жена Семёна, с которой он аккурат в предыдущий вечер отчаянно поругался. Она сокрушалась об упущенном шансе съездить в Ялту по дешевым путевкам, что предлагала соседка Зина, та самая, которой удавалось так быстро приводить Семена к душевному покою. Семён и сам был не прочь пригреться на южном стягивающем советских людей солнце, но теперь впереди его ждали расписанные по проектному плану трудодни, изведённая жена и порванная куртка. «Блин, обещала подарить любовь», - сокрушался Семен, истративший все свои премиальные на новую шубу для Зинаиды.
Дверь, ведущая к коридору КПП открылась, и Семён просочился в помещение, переступив через рыжего пса, давно запутавшегося, где «свои», а где «чужие». Пес лениво поднял голову, поводил носом и, свернувшись калачиком, загрустил. Семён привычно толкнул выкрашенную в серый цвет крутилку, но она весьма нелогично не поддалась. Семена это только разозлило, он было хотел огрызнуться, отругать нерасторопного мужичка, что совмещал функции вахтера и сторожа, но в кабинке никого не обнаружил. В глаза ему бросилась куртка, оставленная на спинке вахтёрского стула, точно такая же как у него, но совсем не рваная. Оглядевшись по сторонам и недолго думая, он решил поменяться куртками с Никанором, вахтером, которого больше знали, как «наш Никуша». Таким образом, Семён решил одну проблему, и две оставшиеся сразу стали казаться ему легко разрешимыми временными трудностями. На всякий случай он громко позвал Никанора, но ответом ему были только на секунду навостренные уши пса. Куртка Никанора была заметно новее, от неё приятно пахло тальком и свежим запорожским луком. Что ж поделать, и в карманы чужие пришлось залезть, Семен был поражен их содержимым. В левом кармане он обнаружил украденную с завода важную экспериментальную деталь от недавно сконструированного в их бюро городского трамвая. Судорожно засовывая деталь в нижний ящик тумбочки, Семен подумал о том, что не хотел бы попасться на таком серьезном деле, как производственная кража. Мысли о детали отвлекли Семёна от важного пункта совершаемой им манипуляции: паспорт Семёна и талоны на водку остались висеть в куртке, которая переходила теперь в пользование вахтёра. Сделав отметку в журнале посещений от имени Никанора и перескочив вертушку, Семен даже не подозревал, что ко всему прочему оставил в своей куртке ключи от квартиры и открывашку.
Рабочий день в КБ протекал вяло и неэффективно – детали терялись и раскалывались, расчёты оказывались ошибочными, воздух в помещении - спёртым и надоедливым. Семена не покидала мысль о безнаказанности своего поступка, он пока еще не знал, как избежать прохода через КПП.
Вдруг, Семён увидел, что через двор предприятия прихрамывая бежит Никанор, размахивая дырявой старой курткой. Самое удивительное в этой ситуации было то, что Никанор искал негодника, который пропорол ему куртку в его отсутствие. Но каждый подозреваемый оказывался выше рангом ущемлённого вахтёра и в итоге Никанор опустил кулак возмездия на рыжего усталого друга-пса. Мохнатому бедняге пришлось нелегко, вся беспомощность и отчаяние приунывшего вахтера обрушились на его собачью голову. Семён в это время давился от хохота, прикрывая рот деталькой от какого-то высокотехнологичного механизма с оттиском ОТК. Вдоволь отхохотавшись, Семен задумал план своих дальнейших действий. Он достал из тайника макраме, которое припас со времён учёбы Зины в текстильном техникуме, отсыпал пол ложки чайной заварки в тетрадный лист и проверил наличие партийного билета в папке с документами. Затем он бережно свернул макраме и заложил обратно в тайник, не забыв хорошо в него высморкаться. И здесь Семён понял, что все эти действия совершенно бессмысленны – он отправил макраме, билет и заварку в мусорное ведро, депрессивно впитывая раздающиеся снизу выкрики Никанора. |