Воровато оглядевшись по сторонам, Геннадий расстегнул ширинку и отлил в угол офиса. Затем, блаженно зажмурился и отряхнул конец заскорузлыми пальцами. Там, в углу в жёлтой лужице плавали окурки и скомканая бумажка формата А4 с каким-то текстом. Майор подобрал её и начал разворачивать. На жёлтом фоне выделялись загадочные полуразмытые письмена шрифта Verdana 12 pt. Майор поднёс документ поближе к свету.
Вот что ему удалось прочесть:
" http://prs.jino-net.ru/ http://mp-40.tk Бесплатная парнуха на халяву, porno free download
Качаем скорее пока бесплатно!"
Ведь каждый майор был, когда то лейтенантом, имел девятнадцати летних девочек и не имел проблем с избыточным метеоризмом. Но не каждый лейтенант, в будущем, становиться майором...! Пусть и с весьма проблемной жопой, на которой растут ноющими комочки волосков...!
Ведь каждый майор был, когда то лейтенантом, имел девятнадцати летних девочек и не имел проблем с избыточным метеоризмом. Но не каждый лейтенант, в будущем, становиться майором...! Пусть и с весьма проблемной жопой, на которой растут ноющими комочки волосков...!
СтейК
215 (56885) 2005-10-10 18:57
Скорее всего этот комок ныл о тех прекрасных временах, когда он развивался трогательной прядкой перед носом очаровательной девушки 19 лет. Что делает теперь он в этом непонятном и зловонном месте? И что же ждет его в ближайшем будущем? Комок думал об этом, бесконечно пропуская через себя ядовитые газы, которые рвались наружу, прямо из кишок майора.
DarkWolf
214 (56482) 2005-10-06 17:50
О чем ныло это жалкое скопление кератиновых волокон в столь неподходящем для этого месте?
murdersdept
213 (56156) 2005-10-04 16:04
..а в жопе тихо ныл комочек волосов
БС
212 (55568) 2005-09-29 14:01
Майор Геннадий Бляденко одел сюртук и отправился н аработу. Сегодня был погожий денёк. всё улыбалось ему и небо и солнце и прохожие. Только в сердце у майора подозрительно щемило...
Вадюха
211 (54705) 2005-09-26 16:12
А патом пришол Вадюха и тал писдюлей Айвентуру и начольса КРЕАТИВ занова.
Ка(ф)кинГри(п)
210 (52312) 2005-09-09 16:49
А потом пришёл пьяный Айвентур и дал всем пиздюлей. ai
Поскольку Айвентур был малый немалый, то добрая половина тех всех, которым он дал пиздюлей, накрылась копытами - и форсированным маршем двинулась в сторону Ада, Рая, Валгаллы, Нирваны и прочей хрени. Кому куда по дороге.
aiwentoor
208 (47675) 2005-08-10 18:47
А потом пришёл пьяный Айвентур и дал всем пиздюлей.
AI
207 (45290) 2005-07-20 20:34
Отгоняя от мира ненужные воспоминания и впечатления о говне, стайка нарядных малоформатных кибер-фей в разноцветных ватно-марлевых повязках, проплыла в направлении "на хуй" немного слева от срущего, что есть говна, НПЗ. Феям было абсолютно сиренево, чье говно превращать в гиацинты и фиалки: условия контракта обязывали их относится одинаково лояльно и к небесным жителям и к земным. К тому же эмоции злобно матерящихся людей как нельзя лучше подходили под внедряемую компанией " ФЕЙ С Ко" атмосферу всеобщего недогона социальной магии и, как следствие, были отличной питательной смесью для искусственного вскармливания специально обучаемых для гуманных целей уебков, уебанов и уебенцев. Каждый день мини-отряды малоформатных кибер-мифов, засылались компанией в разные места реальности, для диагностики и терапии всеобщей эпидемии страшной болезни эпохи МР3 и USB -мимикреи. Мимикрея никогда не была известна обычным ученым как болезнь потому, что ее совсем не изучали и часто путали с кишечными расстройствами. Являясь очень заразной и не очень броской, мимикрея часто проявляется в разных формах на разных форумах. Что же это за болезнь и нахуй она нужна, спросите вы? Каким боком она относится ко всему вышенаписанному? Как избежать заражения? Ответы на эти и другие вопросы НПЗ стал находить один за другим в рекламных листовках, оставленных кибер-феей в желтой повязке прямо в пространстве немного левее его правой руки. Оттуда же (из листовок) он узнал, что приступы мимикреи чаще всего происходят на фоне пессимизма, мании и депрессии. Мимикрея оказалась банальной болезнью "всеобсирательства", приступ которой настиг НПЗ в стратегически важный момент парения над землей и облаками. Благодаря компании "ФЕЙ С Ко" приступ миновал и можно было спокойно лететь вслед за феями или в обратную сторону...
НПЗ
206 (43792) 2005-07-07 19:58
он был так высоко, что ему захотелось насрать на этот мир и тогда в его онале начали собираться тучи говна, как в тучах собырается вода, хуй знает откуда. Он парил над облаками, так как говно это было небесное, а значит легче небесных водяных тучек и срал срал и срал... ему в голову лезли вопросы о происхожлении этого говна и тогда он вспомнил откуда.., он вспомнил жизнь на земле и понял, что все говно оттуда.....
НО! Как много в его жизни было НО! НО!!! Подумал он, видь это сочетание из двух букв, так терзает меня, так глубоко засело у меня в голове. Он сел на снег и начел вспоминать ту жизнь, которая была до этого но, ему вспомнилось, как его похищали, как он стал китайцем и почему-то все время лез лицом в унитаз, ВСЕ НАДАЕЛО, ДА МНЕ ВСЕ ЭТО ОСТАЧИРТЕЛО ДО БОЛИ В ГРУДИ… и эта боль мне мешает трезво думать и спокойно дышать!!! Он достал из кармана свой охотничий нож, его рука поднялась над его головой, в мозгу промелькнула все та знакомая мысль, ДА МНЕ ВСЕ ЭТО ОСТАЧИРТЕЛО И Я ГОТОВ СТАТЬ СВОБОДНЫМ… тут его рука резко ударила в живот и на белый снег потекла алая струйка жидкости….
Он поднимался все выше и выше, словно маленькую пушинку его подхватил теплый и нежный ветер….
НПЗ
204 (43518) 2005-07-05 21:36
Заебала НПЗ энта сплошная тайговая тема и принялся он натягивать свои прогулочные резиновые чоботы. Серые тучи уже шептали так громко, что только дебил мог выйти в такую погоду в майке. Собака, как истинный, благородный воин, брал врага своею костью - ему просто наплевать на дождь. НПЗ тоже не распылялся, в силу бесполезности вести войну с тысячью маленьких водяных воинов. Сплошной поток создавал привычку, с легким оттенком блаженства, легкое почухивание раздражителя уводило в себя - гипнозом, оставалась только сосредоточенность и точный расчет.
С этим отличным настроем он ринулся в прогулку, отдавая себя только собаке. Это было очень сложно, дать ручной твари чувство свободы, своей дикой натуры и «генетическое эхо предков» – что одно и тоже, но давно забыто человеком в силу эволюции. НПЗ учился, он погружался в другой мир, богатый, насыщенный только чувствами и этот мир менял его в лучшую сторону. Полный отрыв от человечины и обратный прожорливый возврат, делали его, и до этого, четкий взгляд более контрастным, готовый отличить каждую грязную личинку и растоптать всю мерзость этого мира - как захватчик, считающий себя носителем правоты, он без сомнения чувствовал себя очень возвышено и гордо. Но было одно но, которое терзало его на части, и он с трудом давал ему отпор…
Миссия китайца была проста: достать зубами из унитаза как можно больше монет. хоть монеты и были золотыми, это занятие не доставляло китайцу удовольствия.Время подходило к концу, китайца слепил блеск золота.
Мизантроп
202 (39601) 2005-05-31 05:09
«Праклятая, бляцкая балота! Сколька сил ана мне стоил! Ха, интересна, все пиявки я садрал с задница? Один харашо – оцень кациствинный лифцик зене дастал, сбил с дерева оцками этот дурика, как иво там, Айвентусца! Цязолый ведь какой, бляцкая иво рыла! Хи-хи-хи! Если у ниво бляцкая рыла, то он далзно быть родился на бляцкай балоте!Веть если по логике то эта так! А интересно зимой на бляцкай балоте тозе беспределят озабоценные парацки? Или нет, белый муха цлен марозит?..» - чтобы не думать о тяжелой ноше китаец За Лу Пин думал о всякой пурге, которая в итоге превращалась в хаотичный ментальный понос.
Вот уже вторые сутки он волок на спине связанного Айвентуса и чем дальше он уходил, тем больше ему хотелось бросить это толстое тело на землю и отвесить ему таких люлей, чтоб аж высечь искры из глаз. Китаец не раз читал в украинско - тайском журнале порно-приключений «Як-Он-Вдул» о том как люди ловили абсолютных глюков или видели искры перед глазами, и жажда увидеть это чудо боролась с приказом Господина Мура Дер Иопта – «Помни, китайская мартышка, ни один волос не должен упасть с головы пленника! Для меня он так же ценен как и для тебя священный корм До Ши Рак и корейская морковка! Ты понял меня, жалкий червь? » При вспоминании об ужасном Господин Дер Иопте у китайца отнялась левая нога, и он, не успев выправить равновесие, в который уже раз свалился на бок, а потом перекатился на спину. Тут же раздался дикий вой – пленник не мог смириться, что на его морду давит туша, хоть и китайца. От этого вопля у За Лу Пина левая нога снова начала функционировать, причем активно, двигательные рефлексы взорвались чередой ляганий и прыжковых движений – постшоковая конвульсия, неконтролируемая моторика! Это был пиздец! И китаец это знал, резво перевернувшись на живот он раскинул руки крестом в поисках зацепки.
Посторонний человек подумал бы что какую-то желтолицую безволосую макаку обуяла эпилепсия левой ноги. Бедный китаец держался за выступающий из земли корень, а его левая нога дрыгалась и билась, норовя пустить своего хозяина не то в пляс, не то в бег.
- А-а-а-а-а! – вопил китаец, проклиная все и вся. – Бля-а-аа-а!
- М-м-м-м-м-м! – тело Айвентуса выгнуло дугой в приступе смеха.
-Аа-а-а-а-аа-а! – За Лу Пин, яростно конвульсируя и брызжа слюной, пытался укусить ногу – виновницу, но тело не слушалось и челюсти китайца клацали в районе собственного пупа.
- М-м-м-м-м – мычал связанный Айвентус, стараясь выплюнуть изо рта поганый кляп. Слезы бешеного смеха текли по его щекам. Он впервые видел припадок у желтолицых макак, и это его страшно рассмешило. Он катался по земле, пытаясь высвободиться, но все было тщетно, китаец знал свое дело – связан намертво, китайским узлом.
Вскоре За Лу Пина отпустило, левая нога замерла и вытянулась вдоль правой соседки. Китаец закрыл рот, стер с рожи грязь и облегченно вздохнул. «Пранесло нах! Ух! Ах!» - его гримасу счастья разрушило только выражение лица его жертвы – лицо Айвентуса, его перемазанная глиноземом рожа расплылась в довольной улыбке и казалось, что приступ хохота сейчас выбьет изо рта кляп. Зашипев, За Лу Пин одним прыжком очутился возле своего пленника и вцепился своими мелкими желтыми зубами в левое ухо бедолаги.
- У-у-у-у-уу-у!!!Бля-а-а-а-а!!!У-у-у-у-у!!!Сцукк-а-аа!!! - вой разрезал тишину леса похлеще сирены. Китаец вопил от ярости – Айвентус от боли.
Меж тем китаец, увлекшись отцепился от уха, и поставил Айвентусу пиявку, отчего нос последнего налился баклажаном и отвесил ему десяток сочных фофанов. Увидев, что сбил маску довольства он улыбнулся и его глаза растворились в щелях улыбки. Он нахлобучил на голову любимую панаму из рисовой соломы. Крякнув и сматерившись не по-детски он взвалил тушу Айвентуса на спину, продев руки в петли веревки. Ноги Айвентуса волочились по земле – низенький уродец в панаме был ростом со школьника старших классов, зато злобности и выносливости имел огромадный объем.
Проверив маршрут по компасу, он встряхнулся и зашагал точно на север.Лучик солнца заиграл на его желтой дубленой коже рожи и, забалдев от такого кайфа, За Лу Пин вспомнил отчизну: бамбук, Хо Ши Мин, ежедневный рис на палочках, бесподобные желтолицые безбровые китайские женщины и тут же замурлыкал любимую деревенскую пошлую песню:
Каздый китайса оцень любит яйса
Каздый китайса узка улыбайса
Зэнсина китайса любит иво яиса
Зэнсина с китаисой тоза улыбайса!
На-на-на, дзинь-дзинь-дилин, непобедим нас За Лу Пин!
Настроение у китайца было выше солнца. Скоро, очень скоро он выполнит свою миссию.
Мизантроп
201 (39600) 2005-05-31 05:04
Айвентус молчаливо болтался за спиной своего похитителя и обреченно смотрел то на удаляющиеся елки, то вниз, туда, где его ноги оставляли две борозды в лесном глиноземе. «Эх, если профессор догадается быстро снарядить погоню, то есть шанс освободиться и отведать супчика из этого желтого сухонького шимпанзоида.» - Айвентус окончательно сник, вот уже второй день, все тело затекло, от одноразовых быстрорастворимых «бичей» мучила изжога, от недостатка женщин – перманентная эрекция. Он уже рассказал себе все анекдоты какие только знал, вспомнил все свои приключения. Попытки сбежать он оставил почти сразу, поняв что китаец явно настроен съесть его, но не отпустить. Останавливались они редко, китаец петлял по лесу как вмазанный заяц. Вся надежда была только на то, что их следы заметят, за диверсионную подготовку Айвентус поставил бы китайцу -2 балла: ломились через лес как лоси, следов не заметали, ложных следов не создавали, даже продукты жизнедеятельности не прятали!!! – явный провал по оценке опытного диверсанта – гадили они по очереди, сперва китаец бесстыдно делал свое дело, причем не сводя глаз с пленника, потом наступала очередь Айвентуса и опять таки под пристальным взглядом За Лу Пина он краснел и тужился. «Клянусь адским огнем Тар-тара, как только я освобожусь – освежую этого членомера и съем весь супчик сам, в его череп прикручу на фару своего Харлея, нах!!!» - от унижения хотелось плакать, но мужественный Айвентус усилием воли каждый раз превозмогал самого себя, чем и гордился.
Единственное, чего не мог понять и простить себе Айвентус, так это то как его легко поймали и скрутили. Всякий раз он прокручивал в голове тот вечер, стараясь хоть как-то оправдать себя или профессора, или хлопца - Мизантропца или…Эх…Блячччч…
Тогда был праздник Первача. Мизантроп и бабушка Чайка сообща вот уже 2 недели выхаживали очередную многолитровую порцию качественного термоядерного пойла в сарайке. Профессор все время там терся под предлогом, что надо мол дверь подлатать да за поросями присмотреть – как бы кур не пожрали в соседней клетушке, а сам блаженно вдыхал дрожжевые флюиды. При этом его руки начинали трястись, левый глаз дергался, рот кривился и из его уголка, через белоснежность вставных зубов, начинала течь струйка слюны. Pervatch!!!
Cоседей в тот вечер, как и всегда, не звали. А зачем их звать, если и так ясно, что в этот вечер им будут вваливать по первое число и дело, начавшееся за здравие тостами Гетте и сонетами Шекспира, продолжится пьяными гневными речами про всяких пидоров и обидой за державу, а закончится снесенным забором, сбежавшими в лес соседями и как минимум двумя отхуяченными ментовскими нарядами.
Пить начали за ужином: Мизантроп с Айвентусом торжественно внесли два пятилитровых баллона кристального чистого, очищенного тараканами и бруньками, «Ядерного Сэма» и бухнули их на стол. Тут же по стаканам зазвенела кристальная влага.Пили все, и даже верному сторожу – псу НПЗдюку в тот вечер неслабо перепало – «для профилактики бычьих цепней и прочих паразитов» - с такой официальной формулировкой профессор приказал налить собаке полную плошку 50-ти градусного счастья. Все гурьбой высыпали во двор глядеть на это диво – профессор обещал, что пес будет пить и потом петь от удовольствия. Но все же поначалу пес упирался лапами перед миской и отказывался пить «греческий огонь» (напившись профессор любил повыеживаться терминами из древней истории), но тотчас на щелкание пальцев профессора разгоряченные Мизантроп и Айвентус приволокли небольшую виселицу (она была по грудь средней взрослой человеческой особи)и, вдев задние лапы в петлю, подвесили пса. Орудуя небольшой лебедкой Айвентус то поднимал НПЗдюка то опускал пса мордой в стоящую точно под ним лохань с «Ядерным Сэмом». Такое мокание продолжалось пару минут и вскоре пес «добровольно» стал лакать монопольку. Удостоверившись, что всем, включая и бедолагу пса, хорошо, профессор закурил и развалился в любимом кресле-качалке.
- Мизантроп, принеси, пожалуйста, Машу! – профессор был крайне вежлив и миролюбив.Это первая стадия.
- Хорошо, профессор, а может этих… - Мизантроп осекся – профессор покачал указательным пальцем из стороны в сторону. Все ясно, словил Хорошуна.
- Айвентус, мальчик мой, поставь пожалуйста Варюшу, душа просит огня, а тело страсти! – профессор чуть ли не умолял. Точно первая стадия.
Айвентус и Мизантроп тут же ломанулись со двора. И вскоре на летнем столике стоял патефон образца 1878 года, и тихонько крутясь, взмывая на неровностях, играла пластинка. Шелестящий и непривычный глуховатый звук доносил знаменитое: «У самовара я и моя Маша…» Если профессор просил Машу, значит, ему было очень хорошо и возможно, что даже соседям не придется ночевать в лесу и менты будут бухать с местными шлюшками, а не огребать люлей от добрых молодцев. Айвентус уже исправно пружинил кирзовым сапогом, разгоняя угли в самоваре. «Варюша» - так любовно звал трофейный польский самовар. Тогда при освобождении Варшавы профессор отметелил монтировкой с десяток дюссельдорфских гренадеров в родовом поместье какого-то тамошнего шляхтича (профессор звал их всех «шлюхтичами») и на память вместе с «языком» забрал с собой и расписной самовар.
Профессор любил побаловаться чайком посреди попойки, при этом его частенько заносило и тогда всем приходилось развешивать уши и слушать его байки о том как.
- А ведь скоро к нам тетка Маляруша приедет! – профессор выпустил колечко дыма.
- Да, точно. Пирогов нам напечет! – Айвентус подбросил в топку самовара пару шишек.
- Ага, с капустой! – Мизантроп аж зажмурился, и опять струйка слюны сползла на ворот рубахи.
- Сучьи вы дети, знали бы вы, какая она на самом деле эта тетка Маляруша, она ж почти святая! – алкоголь растопил льды в душе профессора, голос его дрогнул, и он часто-часто заморгал. Растрогался старикан…В возникшей тишине все четко услышали гормкий «И-ик!!!» - с бабушкой Чайкой все в порядке, раз икает значит живее всех живых.
Потом попойку продолжили, но уже в мажоре. Наливали по полному стакану, профессор орал тосты за Родину и за Вождя, Мизантроп и Айвентус встречали такие тосты четко по-военному, вытягиваясь в струну и отдавая честь старому пьяному офицеру. Потом профессор припер с чердака тромбон и давай гудеть на нем походный марш, не растерявшийся Мизантроп сбегал за барабаном и вот уже вдвоем с профессором они чеканили по двору строевой шаг и лабали походный марш. Бухой Айвентус, в центре марша оттанцовывал «Яблочко, куды ты котисся!?» залихвацки хлопая ладонями по ляжкам и выкрикивая на каждом притопе «Бля!!!», пьяный НПЗдюк выл со всей дури на звезды, аккомпанируя всей этой пиздобратии, а проснувшаяся от такого содома бабушка Чайка махала платочком из окна и повизгивала, широко улыбаясь раскрасневшим лицом.Это была вторая стадия.
Вскоре профессор приволок из дома какое-то странное ружье и давай палить из двустволки в воздух, вопя старческим фальцетом: «Всех пиздили и всех будем пиздить!!!» Мизантроп в это время уже примирялся к соседскому забору, выискивая в поленнице бревнышко побольше и посучковастей. Все, соседям была крышка, скоро, если постоянный сценарий пьянки не изменился, профессор наденет на голову старую немецкую каску времен Бисмарка и поведет их отряд на «слом вражеских передовых позиций» – пиздить соседей, если по-простому. Перед этим буйным действом Айвентус решил курнуть и насладиться романтикой звездного неба перед третьей стадией.
Тогда он раскрыл окно, выходящее на задний двор и вдохнув свежего воздуха достал косячок. Проведя папиросой под носом он заценил ее свежесть и чиркнул спичкой. Спичка погасла при первой же затяжке, затяжка - вдох, еще вдох, задержать дыхание, «змей со сладким хвостом должен заползти в душу» – так его учили знакомые вьетнамцы, местные барыги. Мир постепенно стал легчать и приобретать мягкость и округлость, значит змей уже близок к душе. А во дворе уже слышались вопли профессора: «Отряд! Слушай мою команду!!! По условному сигналу вам надо пр-рорвать оборону врага и опрокинуть его! Артподготовка установит барраж на полмили перед вами!Ничего не бойтесь сучьи дети, гот мит унс!!!» Треск ракетницы. Айвентус поднял косые глаза – так и есть - «зеленая люстра». «На штурм передовых позиций противника быстрым шагом мА-аршш!!!» Топот, грохот двустволки, треск ломаемого забора, рев Мизантропа постепенно переходит в его любимый «Интернационал», жалобно воет НПЗдюк, хрипит и верещит профессор. Бля-а-а, надо докуривать, скоро старик стопудово призовет для охвата противника с фланга резерв, а он – Айвентус и есть «резерв».Кайф ломается, бля.
Внезапно кусты под окном зашуршали и из них на пьяного и укуренного Айвентуса смотрели чьи-то не то киргизские не то вьетнамские глаза. «Барыги с планом чишо приперлись?» - подумал Айвентус и высунулся из окна. Кусты раздвинулись и оттудова просунулась не то обезьянья, не то лягушачья морда с косыми глазами:
- Музык, дай закурить! - произнес мангас.
- Чего-о-о? Ты хто? – опешил Айвентус.
Последнее, что он помнил – быстрое движение, тупой удар, накатившая тьма поглотила все – от звезд до воплей профессора.
И вот теперь как куль с мукой, связанный, болтался он – САМ отважный Айвентус, за спиной КАКОГО-ТО китайца. И даже сплюнуть с досады нельзя было – кляп из портянки За Лу Пина намертво запечатал рот. «Профессор! Выручите меня!» - кричал про себя Айвентус.
Но в ответ слышал только быстрый топот китайца и его злоебучую песенку:
…Зэнсина китайса любит иво яиса
Зэнсина с китаисой тоза улыбайса!...
