Моё одиночество прорастает всё дальше и глубже в линолеум комнаты, корнями дубовыми в землю клонясь. Укрывшись от холода плетом широким, я вспомню о матери, как о последнем убежище, покинутым засветла.
И лица всех знающих проникают в полЯ отрешенности и проносятся, словно кадры невидимой плёнки-картины – вот уже титры последние, навсегда остаются и сУдьбы и комнаты.
И снова мы в море бушующем, где волны и звёзды далёкие. Сколько их падало – каждый раз в ожидании и как всегда печаль расставания.
Как параллель без углов и сечения, как разные лица – только лишь зеркало, искусственно созданы любовь, расстования. |
