Вечером мы решили посмотреть наконец-таки знаменитый «Код да Винчи». Но то ли фильм оказался слишком «интересным», то ли я так умаялась за день на работе, но, в конечном итоге, минут через двадцать продолжение фильма я уже смотрела во сне.
Проснулась я от пугающей тишины. Нет, пронзительной, абсолютной ее назвать было нельзя: в углу раздавалось мерное посапывание дочки, рядом со мной звучал почти оглушительный храп, тихо звенели над ухом комары. Но было в этой, казалось бы привычной обстановке, нечто непривычное. Я вскочила, включила свет над аквариумом: так и есть – компрессор молчал. Одна из наших рыбок с удивительной регулярностью стала присасываться к его отверстию. Может быть, это были попытки суицида, но мне трудно представить в таком случае его мотивы, а может, она была просто какой-то извращенкой и получала от этого кайф. Однако беднягу необходимо было снова спасать.
Я кинулась к источнику храпа и начала его тормошить. Аквариумом заведует он, значит пусть сам и решает производственные проблемы. Супруг приподнялся, спустил на пол одну ногу, затем другую, приоткрыл правый глаз, левый и уставился на меня. Я запрыгала вокруг аквариума, тыкая в него пальцами. Заведующий аквариумными делами встал, сунул волосатую руку в воду, отодрал щупленькое тельце от компрессора и пустил обезумевшую рыбу в свободное плавание, ласково проговорив ей вслед: «Вот жопа с ушами». Затем он выключил свет и проделал все манипуляции в обратном порядке, не забыв включить свой храп на полную мощность.
Мне не спалось. Не столько от сотрясающих воздух звуков, сколько от своей бурной мыслительной деятельности. Мозг начал глубоко и тщательно анализировать сказанное рыбе, богатое воображение рисовало ужасных монстров в виде маленьких задниц с ушными раковинами по бокам, плавающих по аквариуму. Причем размеры ушей явны были непропорциональны размерам «тела». Хотя, кто знает, в каких пропорциях они должны были бы находиться по отношению друг к другу? А еще интересно было, чем они едят, дышат, видят и все такое. Потом я подумала, что психолога к нашей самоубийце явно не пригласишь, иначе к тебе пригласят психиатра, а значит, проблема остается открытой. Вздохнув, я заставила себя переключиться на беззаботных барашков, весело прыгающих зачем-то через забор, и уснуть.
Теперь мне снилась война. Громко гудели в небе самолеты, люди с серьезными лицами и котомками в руках бегали по улицам в поисках бомбоубежища, оглушительно выла сирена… Она все выла и выла. Я открыла глаза. Сирена выла прямо надо мной, сквозь слезы причитая, сколько в комнате ужасных волков-медведей-чудовищ, и как хочется к маме под одеяло.
Я присела и задумалась. У меня были варианты. Первый – уступить маленькой трусихе, запустить ее к себе, а потом всю ночь мучиться, слыша в одно ухо сопение, в другое – храп, изнывать от жары и тесноты, испытывая на себе тяжесть четырех ног и четырех рук, а утром еще и выслушать лекцию о том, как правильно воспитывать детей и почему нельзя потакать детским капризам. Вариант второй был привлекательнее – можно было самой перебраться на кресло, где вышеперечисленные неприятности ожидали меня в гораздо меньшей степени, но пресловутая лекция была бы уже длиннее.
В конце концов, я приняла решение. Вытянув руку с указательным пальцем в сторону кресла, придав голосу суровости, я коротко прошипела: «Марш спать!», уложила симулянтку под одеяло и включила ночник.
Поняв, что план «А» провалился, хитрый ребенок перешел к плану «Б», включающему в себя элементы шантажа: «пописать» - «покакать» - «попить» - «расскажи сказку», а также тяжелую артиллерию – «полежи со мной». Не выдержав голоса материнского сердца, выполнив все условия маленькой террористки и даже рассказав какую-то скомканную сказку без начала и конца, с полным отсутствием морали, уже лежа в ужасном положении на кресле, я мечтала, как через несколько минут упаду в объятия Морфея.
Но не успела я перелезть на свое место и даже прикоснуться к этому любвеобильному дядьке, как поняла, что время уже пять утра, и я забыла закрыть дверь в комнату. Понять это было несложно. Именно на это время заведен природный будильник у нашей кошки. Срабатывает он довольно необычно, и, если не закрыть дверь, то в комнату влетает мохнатый зверь, начинает носиться сначала по периметру комнаты, затем по ее диагоналям, постепенно наращивая скорость, залетая на стены и не забывая пробежаться по головам, ногам и животам всех спящих. Уж не знаю, кто и когда завел этот будильник, я честно пыталась с ним бороться, перепрограммировать, не давая бедному животному днем уснуть ни на минутку, но все мои усилия – коту под хвост, вернее кошке.
Поняв, чем грозит пробуждение мужа и дочки, я встала в центр комнаты в позу уставшего бейсболиста и начала перехват. Перехват удался уже на второй диагонали. Не обрывая траектории движения, я по инерции выбросила чудище за дверь, закрыла ее и с блаженством уснула.
А в 6-00 проснулась от рева реактивного двигателя. Соседка сверху решила пропылесосить. Лично я считаю, что негуманно пылесосить в шесть утра, тем более, если, судя по звуку, твой пылесос собрали где-то в 70-е на секретном заводе по производству ракет. Но соседка, видимо, считала более негуманным встретить мужа с ночной смены неприбранной квартирой. Прикинув, что размеры ее комнаты не больше размеров моей, и позавидовав крепкому сну домашних, я решила не нервничать, а просто переждать. За свое терпение я была щедро вознаграждена: спать мне оставалось минут двадцать.
Раздался щелчок – включился телевизор. Фигуристая томная девушка абсолютно мужским голосом пела с экрана о том, что больше незачем любить-курить-звонить, и, может даже, совсем необязательно сегодня идти на работу. Зашлепали по полу босые ножки, зашумел на кухне чайник, зажурчала в ванной вода. Я перевернулась на спину, засунула руки под подушку и закрыла ими уши. Через минуту, пронзительно мяукая, в лицо начала тыкаться мохнатая морда с холодным носом, по груди затоптались мягкие лапки с острыми коготками.
Понимая, что надеяться больше не на что, я поднялась, на ватных негнущихся ногах зашла в ванную и осторожно заглянула в зеркало. На меня смотрела опухшая физиономия с красными глазами и всклокоченными волосами. Чтобы сгладить неприятное впечатление от встречи, я попыталась ей улыбнуться. Но та стала выглядеть вдобавок еще и довольно глупо. Тогда я решила просто не смотреть на нее и заняться утренними процедурами.
Андрей Михайлович и Полина Андреевна вели светскую беседу за утренней трапезой:
- Мне кажется, дочь, что если твою маму не будить, она вполне способна проспать сутки подряд, а то и больше.
- Ага, - поддакивал нахальный ребенок, поедая бутерброд.
Я плюхнулась на табуретку, прижалась щекой к горячей кружке, повернулась к ним и… И ничего абсолютно я им не сказала. Потому что в этот момент вдруг почувствовала себя невероятно счастливой, пожалуй, даже самой счастливой из всех невыспавшихся женщин на свете! |