Метро – это само по себе живое существо. В нем есть все, что доказывает это. Линии как паутинки. Или как вены, как кровеносная система. Хотя скорее, как нервная. Какая-то слишком уж нервная она, эта система.… Все в метро нервные стоят и злые какие-то. И когда спускаешься в метро нервничаешь, и когда жетончик бросаешь, и когда поезд вдруг ломается, а в вагоне темно и душно. Да, пожалуй, метро это нервная система. Но это ее признак – нервная. А у существа подземного – это кровеносная система. Это точный и неоспоримый факт.
Поезда пульсируют, как кровь по венам. Как удары сердца: от поезда до поезда. Все пассажиры это эритроциты, тромбоциты, лейкоциты и утромбоциты. Хотя утромбоциты это подвид тромбоцитов. А мы как эти элементы крови стоим на платформе и ждем, когда нас подвезут к сердцу. Сердце – это самая середина зверя, его центр. Мы как несчастные девственницы кучкуемся на станции и ждем, когда нас поглотит это подземное чудовище. И оно нас поглощает. Оно нас пожирает. И пожирает наши мысли. Оставляя только ветер и гул. И холод оставляет. Да, пожалуй, еще и запах человеческих тел. Он все-таки витает на платформе от поезда до поезда. Нет, скорее вены его – поезда и мы в них. А сами линии метро – это щупальца этого зверища.
Мы стоим на платформе и ждем поезд. А поезда приезжают и уезжают, по расписанию. Не опаздывают ни на минуту, как удары сердца. Чудовище расползлось своими щупальцами по всему городу, как дешевых фильмах ужасов. А мы просто свидетели. Хотя мы же и участники. Ведь мы – это эритроциты, тромбоциты (утромбоциты тоже мы) и лейкоциты.
Эритроциты – это те, кто несет воздух. Например? Я. Мне так сказали в метро вчера. Они приносят воздух… Разнообразие или свет в нашу жизнь. Картина: две девушки заходят в вагон метро. Обе в пилотках и пионерских галстуках. Одна с пионерским барабаном, а другая с дудкой. Дудка играет (кстати, дудка – это от слова вдунуть, там флейта была), а девушка с барабаном декламирует стихи:
Я стою в вагоне,
А поезд пульсирует под моими ногами.
О, поезд! Ты пульсируешь подо мной.
Вот именно эти девчонки и вносят воздух в вагон. Малолеточки! Какие они аппетитные! Все надушились дешевыми ароматами: цветочными и фруктовыми. И теперь так и хочется лизнуть, как леденец на палочке. А когда они к тебе прикасаются, кажется, что можно прилипнуть.
Лейкоциты – это такие прозрачные. Они никем не замеченные, только заходят и выходят. Никому не интересные. Про лейкоциты говорят: главное чтобы человек был хороший. Но откуда я про них знаю? Они злые, очень злые. Они хотят, чтобы их видели. Они жаждут внимания! Поэтому если им наступить на ногу… Лейкоциты вечно чем-то недовольны. Если бы они не возмущались мы бы и не заметили их никогда! Они обычно первыми занимают места в поезде. Жмутся к перилам, висят на них, как тряпки на вешалке. Но если наступить на ногу или, что еще опасней для жизни, зацепить их сумкой, сразу видишь их влияние и серьезное положение в обществе.
Тромбоциты – это просто толстые. Это тоже не я так думаю, мне так сказали вчера. В них нет ничего плохого и ничего хорошего. Они всех прижимают и подталкивают. Еще часто они едут пьяными и пугающе икают. Я не против их присутствия, но они те же лейкоциты только большие.
Утромбоциты – это добрые толстые дяди, которые запихивают в вагон тех, кто не влез самостоятельно. Они делают это так: берутся руками за двери в поезде и пузом всех утрамбовуют. Вероятно, получают от этого удовольствие… А иначе, зачем им это делать?
Вот такое оно это подземное чудовище. Пыльное и холодное. Грязное и одинокое. Чуть-чуть грустное и депрессивное. Все в движении. И мы вместе с ним. |
