Версия 1.
Саша закрыла за уходящими девушками дверь и прислонилась лбом к дверному косяку. Ей так хотелось шума и смеха, а в результате стало еще более одиноко и тоскливо, чем до прихода однокурсниц. Хотелось разреветься, и чтобы кто-нибудь обнял, погладил по волосам…
Не реветь. Не сметь себя жалеть, я сказала! Думай, думай, думай…
Слова. Играть в слова. Например, на «трю-« : трюфель, трюк… трюм, трюмо… Почему больше не придумывается? Трюизм…
Ура. Теперь умыться, и как будто и не плакала.
Квартира казалась ей сегодня какой-то маленькой и особенно сильно захламленной. Захотелось глотка свободы и свежего воздуха…
Она вышла на улицу и пошла быстрым шагом. Все вперед и вперед, не важно, куда. Она чувствовала тепло асфальта, ее грел свет чужих окон. Становилось легче. Проходящие мимо были все симпатичнее, улицы – чище, трава – зеленее.
А потом ее ударило ярким светом.
Я не знаю, успела ли за эту секунду пролететь перед Сашиными глазами вся ее жизнь. Я даже не знаю, было ли ей больно. Кажется, она еще успела услышать звук тормозов и трения резины по бетону.
Потом? Потом был черный цвет и привкус водки; мамины влажные щеки; пальцы Андрея, комкающие сигарету…
А может быть, это и не правда. Может быть, она просто не вернулась, и так до сих пор и ходит по улицам, прислушиваясь к городу. И если вы, увидев идущую вам навстречу девушку с грустными глазами и уставшим, тоскливым взглядом, присмотритесь внимательнее, и, возможно, вы поймете, что каждая такая девушка – тоже немножко Саша…
Версия 2.
Саша окинула взглядом опустевшую квартиру.
«Ну и бардак».
Убирать было откровенно лень. Она с тоской посмотрела на компьютер: диплом горел. Кажется, синим пламенем.
«Я не буду думать об этом сегодня. Я подумаю об этом завтра».
Она постелила, забралась под одеяло и свернулась калачиком. Ей вдруг стало хорошо и уютно. Она засыпала с верой, что завтра придет новый день, встанет новое солнце и родится новый мир, и, может быть, в этом новом мире вдруг раздастся звук старого дверного звонка, и она опять пойдет встречать утро – только теперь она будет чуть-чуть мягче и добрее; она не будет больше так бояться показать, что ей, всей из себя феминистке, на самом деле очень хочется разрешить себе быть слабой и беззащитной… и он улыбнется ей…. И еще она бросит курить…. И еще… |
