Саша (развалясь в кресле, закидывая ноги на подлокотник): Итак, я Вас слушаю внимательнейшим образом. Однако, помните: все, сказанное Вами, может быть использовано против Вас.
Андрей: Слушай, откуда в тебе этот дух противоречия? Ты даже зубы по утрам, по-моему, чистишь разве что на зло стоматологам – чтобы не смогли заработать на твоем кариесе.
Саша: Противоречие? Ну что ты! Просто игра. (поет) «Вся наша жизнь – игра!…» (закуривая) И знаешь, чем мы с тобой в этой игре отличаемся друг от друга? Ты готов играть по правилам общепринятым, ты смирился с ними, а я создаю свои собственные правила.
Андрей: Тот, кто не принимает общепринятых правил игры, эту игру разрушает. Играя, ты разрушаешь игру, ergo, не играешь… Вот он, парадокс лжеца и circulus in demonstrando два в одном.
Саша: Перестань. Логика тебе не к лицу.
Андрей (учтиво улыбаясь): А Вам, сударыня, к лицу да не к диплому…
Саша (раздраженно): Nemo debit bis puniri…
Андрей: Но ведь repeticio est matur studiorum?
Саша (криво улыбаясь): Несколько десятков латинских выражений в твоей голове не увенчают ее ни лавровым венком, ни даже терновым венцом.
Андрей: Зато – подарят олимпийскую медаль – знак победы в игре. (Мы отошли от темы).
Саша: ОК, вернемся к нашим баранам. Я не убиваю игру: я ее трансформирую, подгоняю по размеру, чтоб нигде не жала, не морщила, не висела. Я женщина, и мне искренне нравится хорошо выглядеть.
(Официант принес кофе. Искоса глянул на Сашу, но сказать почему-то ничего не решился).
Андрей: Ты выглядишь жалко и немного смешно. Этой своей попыткой прогнуть мир под себя ты сама прогибаешься под него все больше и больше. Вот сейчас ты играешь на публику, но единственный твой зритель – официант.
Саша. Ложь. Гиперлокализация – удел шизофреников, я же склоняюсь к невротичности. Мои зрители – звездное небо надо мной и моральный закон внутри меня; Кант им лишь удивлялся, я же – живу под их постоянным пристальным взором, благодаря чему каждое мое движение в отдельности и вся моя жизнь целиком подчиняются единственному правилу игры: принципу non-finito.
Андрей: Настаиваешь на собственной гениальности? Смешно. Если твой зритель – официант (если хочешь – можешь считать шизофреником меня) воспримет это твое поведение как совет, руководство к действию, то в твоей игре появится еще один игрок – и это не позволит тебе наслаждаться собственным проигрышем.
Саша: Единственный мой совет официанту – не выделяться из серой массы, облик этой массы ему к лицу…
Андрей: А как на счет следования собственным советам?
Саша: Я не могу следовать советом, которые даю дугим, ведь я – совершено другая.
Андрей: Дешевая комедиантка.
Саша: В театре играли мужчины, это не мой удел. Я же играю в жизнь и немного в бисер….
Андрей: В таком случае, мне отведена роль свиньи?
Саша: скорее уж кузины-белошвейки…
Если мы протягиваем в пустоту руку, то ожидаем, что из этой пустоты нам протянет свою руку Другой. Слова, падающие в вакуум, теряют свои смысл и денотат, и в результате оказываются пустым звуком или пустым множеством. Человек невозможен без интерсубъективного контекста; диалог двух глухих обречен на провал.
После долгого молчания:
Андрей: Давай решим все практикой. Поиграем.
Саша: В определенные обобщения.
Андрей: Не. В отгадывание предметов. На раздевание.
Саша (комкая в руках незажженную сигарету): Нет. Так ты заранее ставишь меня в положение проигравшей.
Андрей (философски и одновременно закуривая): Нет в мире справедливости.
Саша: Зато у Бога есть два главных качества: милосердие и справедливость. (Понять бы еще, как эти качества в нем уживаются).
Андрей: Пытаешься спрятаться в теологический спор? Сначала разберись, сколько ангелов умещаются на острие иглы. Ладно, пусть будут определенные обобщения. Итак: имеет замечательный запах, который позволяет проснуться.
Саша: Кофе. К нему привыкаешь настолько, что потом не можешь себе в нем отказать.
Андрей: Комфорт. Ассоциируется с мягкими коврами и удобной обувью.
Саша: Дом. Состоит из бесконечных кофейных чашечек и книжных полок.
Андрей: Квартира Бабуин. Имеет привкус ЙоГурта.
Саша: Доброе утро… Зависла. Ты выиграл. Теперь ты должен что-то придумать после ergo. Ты же хотел мне этой игрой что-то доказать.
Андрей: Ergo… (решившись) Ergo ты сумасшедшая и я тебя люблю.
Саша вздрогнула.
Когда ты протягиваешь руку в пустоту в уверенности, что там – именно пустота, а в твою ладонь ложится ладонь Другого, то ощущаешь запредельный ужас от неожиданности и неуверенности. И поэтому ты отдергиваешь руку, прячешься в свою скорлупу, закрываешься масками и ширмами, - здесь самое главное, чтобы в ход не пошли зеркала, потому что так легко потеряться в зеркальном лабиринте, перестать отличать себя от отражения, а когда, с третьей звездой, отражения начнут гаснуть, то в результате останешься не ты-настоящий, а какое-нибудь отражение отражения отражения, копия с копии, и потом придется долго убеждать себя, что эта копия и есть ты, потому что иначе – только чаша цекуты, потому что все остальное теряет смысл…
Саша долго смотрела Андрею в глаза, а потом резка встала, и, по дороге захватив куртку, вышла из кафе… |
