Грохочут петарды, народ веселится,
И мне вот чего-то сегодня не спится.
Весь день, как положено, я хлопотал:
Бутылки у входа в метро собирал.
Под вечер, сквозь стёкла в витрине,
Её увидал в магазине.
Мерила шубку на плечи
Для праздников радостной встречи.
Под грязной фуфайкой заныло в груди:
А может, решиться, и к ней подойти?
Сказать: «Вы прекрасны, мадам.
Счастья и радости вам».
Открылась зеркальная дверь.
С ней рядом — амбалистый зверь.
Примёрзли слова к языку.
Повешусь в леске на суку.
Взглянула. Скривила губы.
Сверкнули белейшие зубы.
Сказала легко, невзначай:
«Альберт, дай мужчине на чай.
Он наш лимузин охранял,
Снежинки метлой отгонял».
Альберт залезает в карман и сопит,
Чтоб понт поддержать и серьёзный свой вид.
Суёт мне две сотенных в лапу.
Смотрю на него, как на римского папу.
Не нужно мне сотенных, брат, —
Мне б только поймать её взгляд…
Конечно, с устатку поллитра купил,
И в глотку замёрзшую бережно влил.
Но всё же никак не усну:
Она принесла мне весну.
И завтра я всё изменю,
За скотство себя обвиню.
Квартиру найду и работу,
Добьюсь и кредитную квоту,
А может быть, бизнес открою.
Ты будешь гордиться мною…
У «скорой» курили врачи.
Замёрз. В морг. Носилки тащи! |
