Мне хорошо. Мне тепло и радостно. Мой дом совсем небольшой и мне кажется, что он очень красивый. Из моего окна видна тропинка, идущая по краю обрыва. Видна долина и море. Я поставил свою кровать на сундуки, чтобы можно было лежа смотреть в окно.
У меня есть несколько книжек, которые мне привезла сестра. "Старик и море. Рассказы." американского писателя Хэммингуэя, "Роман с кокаином" Агеева, Кнут Гамсун, "Мартин Иден" Джека Лондона и моя любимая большая книжка Астрид Линдгрен с картинками.
А, еще есть какая-то странная книжка без обложки (как будто кто-то специально постарался, чтобы я никогда не узнал названия и автора, вырвав половину страниц и обложку). Там что-то странное про существование человека, различные смыслы и прочее. Всякие интересные новеллы. Больше всего мне там нравится рассказ "Роза Парацельса" и сборник маленьких рассказиков обо всяких придумманых людьми существах. Там и про Выравнивателя и про Эльфов и про Лунного Зайца.
Я отправляюсь с Сэром (мой пёс) посмотреть, как солнце встаёт. Я верю в то, что я один из первых вижу солнце, когда начинается день (раньше меня, наверное, только японцы).
Я лесник. Это моя профессия. Моя работа заключается в том, чтобы всё в природе шло своим чередом, чтобы никто ей не мешал. И я люблю свою работу. За её одиночество и красоту.
Я иду. Справа от меня озеро и лес, далеко на сопке видны гигантские белые шары связистов. Мне приятно представлять, что это заснеженные горные шапки. Справа - залив. Он весь белый и сверкает обломками.
Я встречаю солнце, завороженно разведя руки и глупо улыбаясь. Внутри меня что-то гуляет, дрожит в груди, отдаваясь между ног и в кончиках пальцев. Иголки втыкаются в голову. Здесь начинается день. Я вижу солнце, которое скоро увидят люди на всей планете.
Я решил заглянуть к Сасаю. Это почти единственный человек, которого я довольно часто вижу. Он старый и сошедший с ума кореец, доживающий свой век недалеко от перешейка, почти на самом берегу. Когда я прихожу, он сидит и констриурует что-то из каких-то палок и плёнки из аудио кассеты. Он говорит, что это змея.
У Сасая есть патефон. Я не знаю, откуда он его взял, но он бережёт его очень тщательно. Нам нравится слушать грустные русские песни, доносящиеся глухими красивыми сильными голосами. Это гас трогает. Но всё-таки больше нам нравится его пластинка А.Хачатуряна, потому-что она невероятно смешная.
Вообще у него весь дом забит всяким хламом. Какаие-то веревочки, фотографии из газет, цветные осколки бутылок и всякие такие вещи повсюду. У него даже есть настоящий японский проигрыватель кассет, но нам его некуда подключать, хотя у него и есть кассета Софии Ротару. У этого проигрывателя довольно забавная крышка.
Его дом уже несколько раз смывало штормом, но он всё заново ставил, с моей помощью конечно.
Раз в месяц мы ездим в Ольгу за мылом, вином и сигаретами. Он курит "Честерфилд", а я всю жизнь курю "Друга". Почему-то привык. Там на пачке собака нарисована.
Мне нравится этот старик с его деревянными тротуарчиками на случай затопления, с его смешными глазами бледного цвета, постоянными беззубыми хохотками и длинными рассказами о молодости на ужасном русском. Раньше на всей этой территории жили корейцы, охотники за песцами и рыбаки. Когда пришли русские, те стали постепенно уезжать, а Сасай как-то не уехал, пережил Войну, перестройку. Мы с ним конечно знаем обо всём этом понаслышке, и как-то нас это мало трогает.
Он отличный собеседник и охотник. Он говорит, что здесь его родина и что он хочет здесь умереть. Как и я.
Мы с ним и с Сэром идём посмотреть на "космос". Это на озере. Дело в том, что лёд никогда не бывает одинаковым и среди белого, непрозрачного полотна встречаются участки "космоса"
(мы так его называем с Сасаем). Если лечь на живот и посмотреть вглубь льда, то там можно увидеть пузыри воздуха, маленькие и просто гигантские, вмёрзших лягушек и рыб, застывших на всю зиму в немом неподвижном полёте. Они парят в пустоте среди эти шаров воздуха (планет и звезд). Времени там нет, оно остановилось. Никто не может их по6еспокоить (любой тяжелый предмет звонко отскакивает). Там есть только неповторимая красота, счастье, и нам с Сасаем кажется, что эти рыбы и лягушки и всякие насекомые улыбаются.
И мы уверенны, что они в полной безопасности и мы можем быть за них спокойны. И нам нравится на них глядеть, пока руки и живот на начинают замерзать. |
