Я отоспался. Быть беде.
Она вокруг. Она везде.
Она глядит из-за угла,
она ползет из-под стола,
из-за кровати, из-за штор –
бессмысленна, как пьяный вздор,
как бред безумца за спиной.
Она, как тень моя, со мной.
Я отоспался. Сладок сон,
кода, ничем не омрачен,
уходит в небыль светлый день,
и ты забыл, что рядом тень.
Но только солнца редкий луч
коснется глаз твоих, как туч
несметной, мглистой чередой
она клубится надо мной.
И снова ты не можешь спать.
Заброшенно грустит кровать,
а ты мотаешься без сна.
И снова полная луна
тебя ведет в двухмерный мир.
Энергетический вампир,
пиявка – снов моих полна,
распухла плоская луна.
Свинцом налита голова
и нерожденные слова
мертвят немеющий язык.
Я к немоте своей привык
как паралитик к костылям,
как вшивый –
к грязным простыням.
Но, если б не моя беда,
кто знает, кем бы стал тогда?
Весь мир по глади снов скользит.
А мне беда моя грозит.
Мне не сомкнуть сожженных глаз:
мне надо вспомнить день и час,
когда нагрянула беда
впервые. Кем я был тогда?
Кто так обеспокоен мной,
чтоб сон убить, украсть покой?
Кому мешал мой скромный быт?
И вот, бедой своей прибит,
я спотыкаюсь и бреду,
и на плечах несу беду.
О, как мне тяжко, друг, поверь,
влачить смертельный груз потерь… |
