Переменили. Появились в поле зрения, дискомфортно и тускло. Вялые, поблеклые, снаружи облепленные какой-то пылью, внутри подтаявшие, размякшие... Ритмованные-рифмованные... Какие-то до зуда под языком скрупулезно-похотливые и несъедобные. Всегда рядом, до противности одинаковые в своей непохожести. Кажется, их придумал маленький, вечно сопливый мальчишка из соседней камеры. Да, тот самый мальчик, от которого даже через стекло постоянно пахло неуместно взросло, такой сыростью странной пахло... где-то запоздавшим сексом, лесом и мокрыми перьями.... Он придумал их,- сперва одну, потом, по инерции, другую... Для меня, для кого-то еще....не знаю.
Они почему-то пугали. Было страшно закрывать глаза - казалось, увидишь их даже так... заслонившись... Беззвучные, бесцветные, невнятные, почти неподвижные, извне..... и до болезненных слез жуткие... Сопливый мальчик, кажется, не знал о них... а может, наоборот,- и именно поэтому он, как и все, много лежал, редко моргал, плакал и как-то странно потрескивал. Маленький, гадкий.... жалко...
Они были похожи на отрешенность... как в четырнадцать лет, когда первый раз пытаются резать голубеньких змеек на запястьях либо тупым ножом, но сильно, либо острым лезвием, но неглубоко... а потом пробуют сладкую фразу "все - дерьмо"... От них тоже пахло так, как от того мальчика... только камеры вокруг них не было. Навязчиво и безумно они мозолили глаза, подрагивали и ой как пугали... Люди, которые приходили, почему-то не обращали на них внимания... кажется, кто-то из них рассказал о тебе... Я думала, ты заберешь меня отсюда, потому что я очень хотела спать, а глаза закрыть по-прежнему боялась... Я ведь тогда уже была... я была маленькой, знаешь?...
Они научили меня бессвязности...
Обними меня потом, ладно?... |
