Кто о чем, а я про театр.
Вспомнила историю.
Чтоб долго не нудить, скажу сразу, что в театр меня на тот раз позвала женщина Люся (но на "Вы"), которая в свою очередь преподавала мне какое-то мастерство в очередной же студии.
Так вот, было лето, все дети-подростки отдыхали по пионерским лагерям и бабушкам, а я решила зарабатывать деньги и по этому поводу выходила с утра на рынок продавать всякие ненужные вещи.
На рынке безусловно тоже было сплошное веселье, два раза меня даже забирали милиционеры и обещали поставить на учет в детскую комнату, но первый раз я как-то сбежала, когда милиционер отвернулся, а второй - так и вообще, видимо, привыкла - развернулась, собрала свои тряпки и уехала на автобусе. Лениво так, понимаете ли.
Так вот, в череде торгашеских будней соседке (т.к. своего телефона у нас не было) позвонила Люся, соседка позвала меня и Люся с придыханием сообщила, что к нам приезжает британский театр на гастроли, типа, у нее до фига бесплатных билетов, плюс актеров необходимо одарить цветами.
В означенный день я напялила самое нарядное, какое имелось, платье, сандали сорокового размера, купленные бабушкой "навырост" и приплелась к театру.
У театра дежурила Люся. Увидев меня, она как-то нехорошо раскрыла рот и глаза и взяла себя за левую грудь (там, где, типа, должно быть сердце).
- Что это за туФФли? - трагическим шепотом выдавила Люся.
- Это не туфли, это сандали! - объяснила я, надеясь, что это Люсю успокоит.
- Ты сошла с ума! - Люся перевернула глазные яблоки ТАК, что показалось, она смотрит себе внутрь черепа, - в театр не надевают сандали! Ты должна была надеть хотя бы колготки!
Короче, Люся так разошлась, что пришлось пообещать немедленно обзавестись колготками и успеть к началу спектакля.
Так что я побежала по главной улице нашего города, судорожно оглядываясь на предмет разжиться колготами.
Я пробежала довольно большой кусок улицы, когда мне встретился магазин "Дом обуви", я поняла, что это и есть счастье, и проникла внутрь.
Внутри меня встретили три пары дешевого вида туфель и два унылых сапога из цикла "цех кирзовой игрушки представляет".
- А у вас есть колготы? Мне нужны капроновые колготы, - осведомилась я.
- Колготы? Конечно! - презрительно ответствовала продавщица. Какой вам нужен цвет? Размер?
Цвет, я так решила удачнее всего в летнюю пору будет телесный, а размер попросила самый длинный, какой есть.
Продавщица занырнула в недра, а вынырнув, сказала, что размер у них один - первый (это самый короткий, потому что у колгот нет, например, нулевого), так что его принимаем за самый длинный.
Я согласилась принять первый за длинный, но тут выяснилось, что колготки имеются только черного цвета, притом какой-то такой солидной плотности, что вполне сойдут за шерстяные.
На просьбу поискать что-нибудь потоньше, продавщица, одарив меня уничижающим взглядом, объявила "Тоньше - только чулки!"
- Хорошо, - примирительно сказала я - давайте мне чулки.
- Вам с поясом или которые ТАК крепятся? - поинтересовалась продавщица.
- Которые "так", - ответила я, судорожно пересчитывая заработанные торговлей денежки.
- Которые так - только серые. Но с люрексом. От Диора, - объяснила продавщица, протягивая мне кулечек с чулками. В мозгу нарисовался старик Диор, ночью на машинке собственноручно дошивающий мне чулки. Украшающий их люрексом.
Чулки отняли всю мою недельную выручку (ну, а чего я, с другой стороны хотела? - Диор, как-никак, притом с люрексом) и мне осталось только отправиться в общественный туалет их напяливать.
В туалете все прошло на ура, окружающие бомжихи с детьми, явно мне очень позавидовали.
Картину портило только одно - нарядное платье было совсем коротким, короткими же оказались и чулки. Но вы не думайте, что это была такая удачная гармоничная картина "короткие чулки из-под короткого платья", а получилось совсем печально "подросток-акселерат, торгующий на рынке". Притом сразу становился понятен род товара - собой.
Но делать было нечего. Пришлось вернуться в театр.
- Другое дело! - радостно прокомментировала Люся, вручая мне букет, - держи, растяпа, пойдешь после спектакля на сцену, подаришь Макбету.
Усевшись на сиденье, я не вынимала, извините за выражение, руки из-под платья - придерживала, подтягивала, ловила свои чудесные чулки.
"Не позорься" - шипела Люся.
Чулки, надо признаться, я в конце концов-таки сняла.
Прямо там, в сумраке артистического храма.
Макбет пережил. |
