| Он прекрасно знал, что ходит по острию лезвия. Он прекрасно знал, что может порезаться. Он знал... но тем неменее ходил. То , что мы называем безрассудством, для него – являлось повседневностью, и эта повседневность небыла для него банальной. Вот только страх... страх не давал ему в полной мере насладиться. Он видел многое и многое видело его, но они не предавали друг другу никакого значения, потому что не считали это за объективное правило. “Не все, что я знаю – будет” - думал он, и оно так и было. Все было не так как он знал, а так как он хотел. И это в свою очередь порождало страх, из-за которого он не мог в полной мере насладиться.Он знал, что ходит по острию лезвия, но ничего с этим не делал. Он просто ходил, зная, что когда нибудь порежется... Из-за этого осознания он плакал. Плакал, стоя на самом остром углу. Противоречия разрывали его, но он ничего не мог с ними сделать, хотя они возможно ранили его глубже, чем могло ранить само лезвие.Он метался из крайности в крайность, и нигде себя не находил, хотя и хотел. Но это единственное , что у него не получалось, когда он закрывал глаза и мечтал. А еще, когда он мечтал, он садил цветы... Поэтому вся та местность, где он жил, усеяна серыми цветами. Серыми, потому что он удобрял их пеплом, который оставался от сожженных им его же творений. Так то место и называется: “поле серых цветов”, где проходит острие лезвия. И он с трудом сдерживал себя, чтобы не срывать цветы, хотя они ему очень нравились, но он не для этого их садил.Все это происходило на фоне глубокого самопознания. Познания себя как целого и неотдельного. Неотдельного ни от чего. И с тех пор, для него открылся новый смысл некоторых слов. И даже то, что окружало его, приобрело совершенно другой оттенок, какой самый он сам до конца не осознавал. Но тем немение, это стимулировало его не останавливаться. И смешивая пепел с песком, он думал, что всетаки есть большая разница между фразами “жить для чего-то” и “жить ради чего то”.Он прекрасно знал, что лезвие не даст ему покоя. И так же он знал, что рано или поздно он от него умрет... И даже когда над его головой вставало солнце, оно было металлического цвета. И он тогда кричал: “все что у меня есть – не мое, мой только пепел”, который он развеивал в лучах солнца.Он еще много чего знал, но все это теряло свой смысл на лезвии. На лезвии для него было реально только одно – это он сам.А еще он мечтал, чтобы среди серых цветов были так же и красные. Но он не знал, как этого добиться. Только после некоторого времени, после того как лезвие сделало свою работу, на поле стали появляться красные цветы... но только на них уже некому было смотреть... |
