тепловозтепловоз.com

выйди за пределы восприятие без границ


В Тамбуре

06:57 00923007101027: Hi Allo...
10:09 Bief: В Медузки ...
20:48 Chinasky: ---pliker ...
09:41 wdr: ---Chinask...
16:49 pliker: ---Chinask...


В Камментах

01:12 Chinasky к Chinasky: Інколи
23:28 Gurgen к Юрий Тубольцев: Парадоксальные ...
14:14 Сплюшка к Chinasky: Інколи
23:54 Казлец к Чайка: Медведица
00:56 Chinasky к Chinasky: МаНтРа


Вход
ник:
пароль:
Забыли пароль? Регистрация


Отдельные вагоны

Литконкурсы

Спам Басаргина

Багаж

Предложить в Лучшее

Книга ЖиП

...ДИЗМ

Автобан

Вова, пошел нахуй!
Последнее: 2023-06-02 08:30
От Ооо

Спецтамбур для объявлений
Последнее: 2019-09-30 15:38
От Шкалабалав


Сейчас на сайте зарегистрированные:




Наши кнопки
ТЕПЛОВОZ.COM: Восприятие без границ!

Добавь кнопку Тепловоза на свой сайт!

Укр>Рус переводчик

Лента креативов
17 ноя 2004 Мага: Про бред Инги (3)    
16 ноя 2004 Paul: Наважденье. (7)    
16 ноя 2004 Данил Кравченко: Эпилепсирующие меады. окончание (8)    
-> 16 ноя 2004 Данил Кравченко: Эпилепсирующие меады. главы с 9 по 33. о... (3)    
16 ноя 2004 Валиец: Сексу-нет!...и Да! и все такое... (7)    
16 ноя 2004 Simamoto: Снег (24)    
16 ноя 2004 barraccuda: Психоделика (7)    


КРЕО2004-11-16 : Данил Кравченко : Эпилепсирующие меады. главы с 9 по 33. окончание версия для печати печать с комментами

9

-Ты главное покажи мне где здесь двери!

-Ты любишь двери?

-Конечно люблю. Что может быть лучше открытой двери?

-А...

-Так где здесь двери?

-Зачем тебе? Сидишь себе, ничего не делаешь. Хорошо! У тебя есть выбор - вот рядом ( на церквушку указывает рукой) путь к Богу.

-Мне здесь надоело.

-Ты что, сума сошел?!

-Да нет; я тебе говорю, что мне надо выйти.

-Но все уже не будет как прежде! Все будет по другому. Ты это понимаешь?!

-Да и именно поэтому я хочу выйти. Все должно быть по другому. Все должно быть не так. Где двери?!

-Вот они.

-Спасибо. Я пошел. Просто надо подумать.Там. За теми дверьми я подумаю. Может быть все будет по другому.

-Сомневаюсь.

-А я верю.

10

(Гуманизм возникает в эпоху Ренессанса. Римская Империя пала. Пала по собственной глупости ( а точнее глупости правителей ), из-за своей же политики, из-за своей же слабости.

Могла она пасть и раньше, могла и позже, но скорее всего время было выбрано правильно. А потом человечество вдруг резко начало нуждаться в чем-то духовном. Исчезла культура Рима, сам Рим , под угрозой вымирания окозалось все "цивилизованное" население некогда великой империи. Надо было во что-то верить, желательно в самих себя. И тут -гуманизм. "Возлюби ближнего своего, как себя самого."Что-то знакомое, не правда ли? Где-то это уже было, за долго

до этого течения. Истории свойственно повторятся или человеку свойственно ошибаться? Даже на свой счет. В первую очередь на свой счет. Люди создали мир по своему образу и подобию...)Зачем я пишу весь этот бред? Для чего или для кого?

Лишь оторвав взгляд от бумаги я понял до какой степени я пьян. Перед глазами плясали расплывчатые очертания предметов. Меня качнуло и я зацепил пустую бутылку из-под портвейна. Опять. Начал вставать, но упал и утащил за собой стул. Зачем я все это делаю? Неужели мое призвание в жизни - жрать всю эту гадость и исходить черной желчью? Ненавидеть всех людей и себя в том числе?...

... Однако даже из комноты есть выход. Человек идет по длинному тонелю. Свет в конце тоннеля резко сменяется тьмой и ощущением ревности к самому себе. Вокруг ничего нет, но эта пустота очень плотная, она наполнена смыслом.

Человек идет дальше. Внезапно он замечает непонятный предмет у своих ног. Листы бумаги цвета пальцев заядлого курильщика. Красивый размашистый почерк, с округлыми буквами.

"... Б лагорозумие

О сторожность

Г реховность

А лчность


Н ельзя понять, но можно принять

Е сли

Т ерпеть..."

Наверное кто-то потерял.

11

Странная штука - одиночество. Привыкаешь к нему, привыкаешь и все привыкнуть не можешь. Сначала это нравится. Даже долгое время нравится. И лишь когда все отворачиваются от тебя, тогда понимаешь всю силу одиночества. Тогда начинаешь его ненавидеть, бояться, но и ценить. Мое одиночество - это мое время подумать. Это мое время устроить суд над всем, провести эксперементы над своей душей. И пускай мне грустно и до слез обидно - я поcтораюсь не показать этого. Созову все свои мысли, идеи; слеплю из них круг, а сам буду в центре этого круга. Спрячусь от своих забот, от тебя и от всех-всех людей, пойму что мне сейчас никто не нужен и что меньше всего я сейчас хочу чтобы ты или еще кто-нибудь врывался глупыми звонками в мой мир. Меня устраивает моя пятая чашка кофе, надоедливое жужжание компьютера, свет в моей комнате, темнота за моим окном... И эта тупая идилия не должна быть разрушена, потому что сейчас кроме нее у меня ничего нет и еще долго не будет. А нужно ли мне что-то большее?...

1... сентября

Начал вести дневник. Интересно ,что из этого выйдет .Сегодня опять пил, правда только пиво.

Пора бы уже и подзавязать, но пока - безрезультатно. Читал (точнее перечитывал) Сартра. Интересно и много новых мыслей по поводу... Чувствую себя не очень.

1... сентября

Ночь не спал. Кофеин и сигареты спасли меня. Писал стихи. К утру все надоело и стихи сжег. Зря проведенная ночь. Днем гулял. Думали о м... В институте ничего нового (так говорят). К вечеру надрались в одном баре. Немного перекурил (три пачки), но заснул как младенец.

2... Сентября

Временно не вел дневник, так как не было времени. Ездил по делам в о... Два дня - ни-ни , а на третий попал на день рождение. Немного буянил, разбил окно, кого-то послал. Наверное веселился, честно говоря не помню. Засыпаю с помощью корвалола и седативных. Безсонница и предистеричные состаяния...

Надоело мне вести дневник. Скучно да и не по мне это. Недавно вычитал в одной книжке , художественной конечно :

Из дневника лейтенанта ...-й роты ...-го полка армии Конфедератов :

«17 . Северяне готовятся к наступлению. Вчера почти весь день было затишье, так изредка стреляли, но скорее не из-за необходимости , а по какой-то непонятной даже им самим причине. За последние дни уже неоднократно замечал подобные случаи как со стороны наших войск, так и со стороны вражеских. Написал вражеских и сам испугался. Ведь мой брат служит в них - в этих так называемых вражеских войсках. Говорят , что даже у самого ... сын на стороне Севера. Война надоела, хуже того - я боюсь войны. Боюсь в равной степени встретить свою смерть и встретить смерть кого-нибудь другого. Скорее бы уже она закончилась. Я лично ничего не имею против этих молодых парней в синей форме. Порой мне кажется , что единственное наше раз личие -в форме. Им нужна демократия...» ( « По сообщению ИТАР ТАС , вчера ночью были возобновлены бомбардировки Ирака. В операции учавствовали самолеты ВВС США и Великобритании. Президент США обратился к главам демократических государств с призывом об экономической блокаде Ирака...»)

12

Вышел из церкви.

• Да, ты был прав. Это наверное путь к Богу.

• Я не обманываю. Хочешь еще попробовать?

• Не знаю. Немного сомневаюсь. Везде что ли одно и тоже? Меня, честно говоря, уже достала эта пошлость и безликость.

• Стань поэтом. У тебя неплохо получалось.

• Где? Точнее когда и где?

• Ну там, в комнате.(Закрывает глаза и начинает читать наизусть) :

• Вечность, измеряемая шагами моих мыслей

Этот слабый цветок надежды в пустыне жизни-смерти

Всевидящее око Господа Бога, которого нет

Замкнутый круг... Между нами говоря -слабовато, но позволь спросить: откуда ты уже тогда знал про Него?

• В моей комнате был лишь один Бог - я. А так как меня по сути не было...

• С чего ты взял?

• Это же мой сон...

(Ну и сны мне снятся в последнее время! Того гляди и до психушки недалеко.)

13

Стал замечать за собой раздрожительность. Наверное из-за алкоголя. Нервы ни к черту стали. То спокойный, даже слегка аппатичный, а то срывает и хочется кричать благим матом на всех. Если бы еще причина была серьезная, но срываюсь обычно по пустякам. Мне бы на улицу Фрунзе или в Глеваху да не возьмут же. "Здрасте, я такой-то такой-то, много пью и с головой у меня проблемы..."

В институт решил не идти, зато появились мысли написать что-нибудь. Рассказ. Рассказ о слегка нездоровом человеке.

"Глаза открылись сами по себе. Я увидел двери, но созерцание дверей не вызвало во мне никаких чувств и уж тем более мыслей. Было пусто. Наверное опять глушили. И судя по всему, глушили хорошей дозой. Попробовал пошевелится; ни одного движения, ни одного звука - пустота.За что же меня так? Я вроде бы не буйный. Есть у меня один пунктик, только какой? Мне еще доктор постоянно говорит, что пока я не перестану, он меня не выпишет. Что перестану? Доктор всегда говорит... Да, доктор он умеет говорить, он нормальный и он знает что со мной.

( В кабинете человек начинает истерически смеяться. Зрачки сужены, глаза вот-вот выскочат из орбит. Смех постепенно переходит в тихий вой и скулеж. Он бьется головой об стол и скулит. Его трясет как эпилептика. На книжной полке за его спиной "Майн Кампф" Гитлера, пару томов маркиза де Сада, биографии Лойоллы и Марата. На двери табличка - Глав.врач)

Доктор - он нормальный. А кто я такой? В голове всплыли какие-то смутные воспоминания: земля, лопата, знакомые лица, что-то ищем, что-то важное, это... история. Я, получается - археолог. Тогда за что же меня сюда?! В тяжелой голове роятся мысли и воспоминания; их так много , но нет выхода. Точнее он есть, но нет зацепки, ключика который бы открыл дверцу и выпустил все это наружу. Архиология, палеолит, трипольская культура, зарубинецкая... Вертится, все вертится. Хорошо меня вчера приглушили.

( На ул.Фрунзе когда-то проводились раскопки. Бедняга забрался на территория клиники и тут его сцапали. Нет, это прям как у Кизи с толстым, бородатым мужиком. Надо будет потом переделать.)Открыл глаза и вижу. Вот оно! Вот за что меня здесь держат! Была ночь. Не далеко от меня находились пару землянок. Горел костер. Вокруг костра стояли люди. Нет! Опять! Они хотят меня кремировать! Я начал кричать. Несмотря на все оказанное мною сопративление ... А впрочем зачем. Меня всеравно всегда сжигают. ( Трое санитаров скрутили еще извивающееся тело.

-Чем сегодня?,- с улыбкой спросил один.

-Главный просил галапиридолом.

-Быть посему. Аминь.)" М-да... Опять. Прям какие-нибудь сны сюрреалистов. Настроение испортилось окончательно и делать ничего не хотелось. Взяв телефон набрал номер.

-Алло. Сашка? Привет, как дела? Как на счет раздавить бутылочку на двоих? Ну не кефира же- водки! Да, через сорок минут. Давай.

Жизнь налаживается.

Я сижу в своей квартире, скоро буду пить. В это же время бомж под моим домом поднял пустую бутылку из-под пива, на территорию Ирака падали милионные ракеты системы "Тамагавк", в Сомали и Уганде каждые пару минут умерали от голода дети, главы стран-мировых лидеров гуляли на очередном саммите, в Чили как здрасте среди ночи выпал снег, Россия переживала очередную неудачу сборной и смену губернаторов, наши жали всем руки боясь остаться без газа и кредитов, белоруссы в очереди за водкой.

Часть населения земли безбожно сношалась, другая не мение безбожно пила, а третья убивала четвертую. Разнообразные и интелектуальные занятия. Если Бог есть, то глядя на это он смеется или, что скорее - плачет.

14

Надоело молчать, надоело думать о политике. Все надоело. Дождь закончился еще утром, но солнце почти не грело, поэтому лужи не высохли. И несмотря ни на что было тепло. Осень пришла, просто это последняя дань лету. Еще день- два поиздевается погодка над нами и наступит настоящая осень с дождями каждый день, с холодным ветром и соответствующим настроением. Настроение у меня итак было соответствующим; нужно было срочно выплеснуть всю окотившую меня с душой грусть, придать ей новую форму, через форму - новый смысл, а уж обесценить до абсурда любой смысл - дело нехитрое. Проще выражаясь надо было поговорить с кем-нибудь, выпить, сделать то, что еще не приелось. Придумать новое убийство, потому что убийство грусти уже давно стало для меня клише.

Ни одной оригинальной идеи. Даже намека мысли нет на то, куда бы податься. Есть правда некоторые соображения...

С музыкой я связан очень основательно - я ее слушаю. Есть у меня знакомые музыканты, просто ребята из тусовок, но сам я давно этим не занимаюсь. И вот решил я найти одного своего приятеля. Он играет и поет, но последнее время куда-то исчез. Прикурив от своей же сигареты, я поднялся по ступенькам к не большому навесу под которым находилось весьма заурядное питейное заведение. Тот кого я искал был здесь. Естественно пил. Значит это судьба.

-Ну здравствуй, Джон Леннон.

-Здравствуй Джон Пол Джонс.

-Ладно тебе, я уже давно не играл. И без меня желающих хоть стреляй.

-На счет стрелять -это ты точно. Ты откуда и куда?

-Из творческого запоя прямо к тебе.

-Надоело пить в одиночку,-то ли спросил, то ли ответил, но водку разлил в оба пластиковых стаканчика.

-Гляжу ты тоже праведностью не отличаешся,-выпиваем. Он занюхивает куском батона, я- руковом. Он открываеи пиво, а я курю.

-Иесус Христос не входит в число моих кумиров. У тебя ко мне, надо понимать, дело? Давно ты не появлялся.

-Просто занят был. Водкой и книгой. Я книгу пишу.

-О Кром! Теперь уже и ты пишешь. Вы (писатили) честно говоря достали! Все! Литиратура кончилась! Кончилась так же как и музыка, и живопись. Только некоторые этого не понимают или не хотят понимать. Там наверное полно сюрреализма, ты всегда был помешан на Бретоне и прочих.

-Это смесь сюрреализма с дадаизмом. Череда сказочных, больных снов с бессвязным детским лепетом. Абсурд- иным словом.

-Спасибо, что обьяснил что такое дадаизм, ни когда не знал,- выпиваем еще по одной. Теперь и я открываю пиво. Закуриваем.

- Но это не столь суть важно. Мне вдруг стало до жутиков интересно чем вы все занимаетесь.

-Легенду про Онана помнишь?

-Я хоть и атеист, но врага нужно занать в лицо.

-Ну так вот этим же, только ни удовольствия , ни результата. Я уже сказал - все кончилось. Смысла заниматься творчеством, если оно конечно же не коммерческое, - нету! Никто ничего не понимает и не хочет понимать!

-Его (смысла тобишь) никогда особо и не было. И мы с тобой читали "Миф о Сизифе" раньше, чем решили заниматься творчеством. И знали чем это все закончится, потому что конец давно известен: "Бог украл рычаг и поезд уже не остановится",если память меня не подводит. (Мы оба улыбнулись этой слегка неточной цитате из Джетро Талл, вспомнив те дни когда мы верили в шестидисятые, слушали Цеппелинов, Doors и Ролингов; пили много пива и брынчали на гитарах.) Тогда просто мы еще верили в то, что кучка парней может изменить мир, но даже неудосужились повнимательней разгледеть, те примеры, что были у нас перед носом: ни Beatles, ни Doors, ни Nirvana не смогли изменить планету Земля. Леннона застрелили, Моррисон умер от наркотиков, Кобэйн покончил с собой, и я думаю они прекрасно осозновали тот факт, что люди выживут и без них ,и без их песен. Не думаю, что им это нравилось. Просто сейчас исчезла, а не исчезла так исчезает последняя надежда на что-то лучшее. В свои двадцать лет мы полные пессимисты. Поколение самоубийц ,-сделал глоток пива. Разговорился я.

-Хорошо. Зачем же ты тогда пишешь книгу?

-Ты хочешь повторение диалога Рокантена с Заучкой? Для себя. Сюрреализм невостребован в последнее время. Я не печатаюсь в журналах и пока что не собираюсь. Это мой способ понять жизнь, расставить все по полочкам. Ты знаешь - я не гуманист, людей и жизнь не очень, - выпиваем по сто, - Для меня жизнь абсурдна, то есть не реальна , то есть сверхреальна. Как можно написать книгу об абсурдном мире в стиле классицизма или синтементализма? Это всеравно что если транквилизаторы характеризовать только как таблетки и ничего более; я имею в виду таблетки - как вещь.

-По этой причине я занимаюсь музыкой, хотя это звучит смешно. Скорее занимаюсь особым видом пафоса под музыку. Мы давно ушли от панка Секс Пистолз и дело не в том что сейчас модно, а что нет - ты знаешь - это нас не интересует. Я дошел до той точки когда писать песни не является возможным. Это как у экзестенцианалистов, когда понимаешь, осознаешь сам факт своего существования и грубо говоря охреневаешь сам с себя и со всего мира. В один момент мне стало ясно, что все покатилось к чертовой матери, что все мои песни - дерьмо. Дерьмо, потому что они нравились людям, а человек помешан на фикалиях и мне не хотелось что бы кто-то перся от дерьма, которого в мире и без меня наделали прилично. Вот только чистить эти Авгиевы конюшни пока никто не решился. Может оно и правильно. Неблагодарное это занятие.

-А я и не жду благодарности. Просто порой это так надоедает. Эти люди , этот мир, все.

-Мне уже надоело и похоже , что окончательно. Уехать бы куда-нибудь в лес и ... Все глупо.

Мы допили бутылку и единогласно проголосовали за еще одну. Дальше пошли более спокойные разговоры: о друзьях, о любви (которой конечно же к моменту окончания второй бутылки уже не существовало, и девушки нас уже не устраивали, и мы бедные непонятые в самом светлом чувстве и так далее и тому подобное). Стемнело. Несильно; вечер только начинался. Не в силах встать со своих стульев, решили что пора расходиться, так как можно перепить, что с нами, в принципе, произошло на тот момент давно. Довольные и еще больше пьяные мы разошлись по домам. Я мурлыкал себе под нос блюзы, спотыкался и даже пару раз упал, курил, не известно зачем пил пиво и дома очутился не знаю как. Сил снять одежду не было и это позволило прыгнуть на диван одетым, сняв только туфли; укрыться-укутаться в одеяло и в первые за долгое-долгое время заснуть довольным, с улыбкой на лице.

15

-С чего ты взял?

-Говорю сон, значит-сон. Ты меня утомил, честно говоря. Пойду ка я прогуляюсь.

-Ну-ну...

Проснулся на удивление поздно. На удивление, так как даже пьяный сплю немного. В голове шумело, в глазах двоилось, но самое сташное происходило во рту и в желудке. Жажда. Раньше я думал, что без еды долго не протянешь. Однажды пришлось мне с жестокого бодуна, в нименее жестокую жару ... километров так сорок, даже чуть больше идти. Тогда-то я и понял всю цену воды. Цель была достигнута - я дошел до крана. Поразительно! Что может быть лучше воды из под крана? Только то, что вызывает желание эту воду пить. Сигареты закончились вчера. Пьяный запихал в себя последние, хоть и понимал что с утра будет худо, да и дым , к тому времени у меня уже из ушей валил. Матеря себя и весь мир полез по карманам; с таким же успехом можно было бы и не искать. Дело,однако -дрянь. Нужно было спасать себя. Поставил чайник, но мысли были только о дыме.

Мы сами создаем себе богов. Создаем, а потом упиваемся их могуществом, их силой; упиваемся портюхой им в усладу, в жертву этим безчисленным божкам( яхвам, буддам, аллахам, торам,кромам, аресам...)Насчет Будды я может быть и ошибаюсь. Привыкаем к этим образцам мира, к этим идиалам которые тоже лишь наше порождение и ничего больше. Видим эти дома ,улыбающиеся пустыми и бессмысленными взглядами окон , и словами дверей. Лишь под ночь окна зажигаются, а двери наоборот- закрываются. Начинается другая жизнь, возникает безчисленное количество новых, неизведанных миров. И то , что творится за этими окнами-дверями является своеобразной реинкарнацией, возраждаемся в другой оболочке и живем по другому. Все мы великие писатели "терра инкогнито", великие поэты "терра инкогнито", великие музыканты и художники "терра инкогнито"... Мы другие и разные , и вообще не похожи на самих себя. Бежим от реальности: пьем ,жрем колеса, курим дурь. И в конце концов таки убегаем, но лишь для того , чтобы попасть просто в другую реальность. Реальность бичей (но бич Божий, об этом нужно подумать) и проституток, которых все презирают, но с которыми почти все спят. и мы превращаемся в стадо похотливых подонков, чьи грязные руки тянутся ко всему чистому, дабы очистистить эти руки и замарать других. И нужна лишь дырка в которую можно попасть и елозить там до потери сознания, и плевать на все и на всех. Похотливые ублюдки. Ужираемся портвейном и водкой, и пивом и уже ничего не видим( хотя видеть то особо и нечего), но нет оправдания для нас создающих карликовых божков себе на потеху и на страх себе подобным. Мы хотим править миром, иметь деньги, жрать пищу, трахать все что движется и нравится нам. Плюем и отказываемся называть это нигилизмом или анархией. Мы против. Мы: ярые коммунисты, бесящиеся с жиру буржуа и олигархи, справедливые демократы, сопливые и слюнявые гуманисты -мы все против анархии, но мы величайшие анархисты. Бешанные псы, ведь как сказал Керуак: " Пес - это Бог, написанный наоборот." Мы - Будды.

16

Курить всеравно хотелось, но идти за бычками было поздно. Надо было искать работу и что-то думать об учебе. Работать на стройках мне уже не хотелось и врядли когда-нибудь еще захочется. Хотелось чего-нибудь связанного с музыкой или с литературой.

Окончательно начав сходить с ума, нашел таки на улице более мение приличный бычок.

Затянулся с удовольствием. Кофе тоже было к месту.

Я умер. Или умру - какая разница. Жить с мыслями о смерти -это уже смерть. Это начала пути в Ничто. Это еще хуже чем пить. Пол бутылочки карвалола к кофе наверное круто. Кофе горький, корвалол тоже горький, я пустой. Меня все еще трясет с бодуна, в голове начинает свистеть, только мне уже не страшно . "...Я спросил его: Куда ты собрался? Он шепнул: На небо,-и улыбнулся. Честное слово..." Честное слово, он улыбнулся. Что имеет смысл? То что у меня болит сердце? Нет. Ничего не имеет смысла. А мне все хуже. И хочется плакать, но уже поздно - все слезы давно закончились. Я устал. Устал от дороги в Никуда. Это может показаться слабостю или жалостью к самому себе, но слишком скучно и не нужно жить здесь. До поры до времени всех нас что-то держит, а потом - хлоп и все. Мир рухнул и искать под его обломками кого-то безполезно, да и ненужно. Я не хочу быть зомби, который ходит и делает то, что всем нравится и всеми принято. Я буду последним придурком, но лучше смерть чем конформизм. Однажды почувствовав пустоту невозможно уже избавиться от нее. Тем более,что смысла-то нет! И не будет. Не думайте, что вы победите - в игре с жизнью всеравно побеждает смерть, а время уже не имеет значения. На пару лет раньше, на пару лет позже - какая разница? В любом случае закапают, будут плакать и скорбить, вспоминать. Зачем. Умирая мы становимся вечностью, а зачем трогать вечность? У нее свои законы и мы -жалкие куклы, марионетки пляшушие под нами же придуманные песни-правила ( читай мораль и прочая фигня) - не поймем их и не примем , пока сами не станем ею. Секс, алкоголь, работа, деньги (порядок произвольный) - все говно. И все стремятся залезть туда по глубже, считая - что это лечит. Но нам не вылечиться, не стать другими. Всегда будем сопливыми людишками, трясушимися перед смертью и считающими самоубийц трусами. Пусть так (лишь допустим и то не согласен), но человек ответивший сам себе на вопрос:" Стоит ли жизнь того, чтобы ее прожить?" - "Нет" , будет лицемером и ублюдком каких мало, если останется жить; это будет трусостью. Мысли путались. Голова тяжелела. Иду опять курить, на этот раз целую сигарету. Ничего не надо, все пропитано водкой и портвейном, и сигаретами, и блядством. Я наверное трус, но еще поживу, хотя все может случитсья. Лучше бы случилось. Умереть как Эдгар Аллан По или как Джим Моррисон( это не тщеславие). Тихо , спокойно отойти в мир иной. Блин, и здесь заученые, христианские фразы. Вот уж точно бич человечества; но мы достойны этой религии. Как и достойны алкоголизма, СПИДа и прочих напастей. Люди! Проснитесь, нас обманули ( мы сами) сказками о сладкой, интересной жизни! Мы все сдохнем и , со временем , ничего от нас не останется, даже памяти. Бесполезно тратить силы на заробатывание денег, питье водки и прочую чушь. Хватит. Или мы убиваем смерть и живем вечно (юбермены) или она нас. Но так как человечество подобно ленивому коту,то ничего не изменится. Никогда. А я все хуже...

17

В палате все кричали. Некоторые , конечно, говорили, но врядли кто-то из взрослых их понимал.

- Привет, чувак!,-радостно воскликнул один, когда меня наконец уложили ,-Ты кто?

-Я не уверен, но скорее всего я поэт.

-Вот класс, поэтов у нас еще не было! Все есть, а поэтов нет.

-А ты кто?

-О, я культовая личность; мои предки крутейшие наркоманы, да у меня и самого проблемы с "герычем". А ты пробовал?

-Кого?

-Героин?

-Нет, но я в свое время много пил. У меня мать пила.

-Так ты из наших будешь! Тут много всякого сброда , однако попадаются и интересные личности. Вон видишь возле стенки - это ненормальный. Его не то что взрослые - мы не понимаем. Лежит целыми днями, говорит сам с собой и улыбается. Псих ненормальный. Вот тот, что со светлыми волосами - это шишка. У него предок крутой, да и сам он если не врет в прошлой жизни был дипломатом. Вот та крошка в розовом вполне милая бабенка, у нас с ней свидание сегодня ночью. У нее блядство - это наследственно, но не всем же быть пай девочками. А ты кем был до этого? Я, например , был классным тусовщиком: дискотеки, девочки, ну экстази понятно. А потом в один прекрасный день меня моя шлюха прирезала и очнулся я уже там; уже с героином в крови. У тебя, кстати, случайно нет с собой?

-Я же говорил, что не пробовал. Я в прошлой жизни был поэтом.

-Непонял. Ты ж говорил, что ты сейчас поэт.

-Сейчас снова.

-Это же наверное скучно -вторую жизнь подряд быть поэтом? Я бы так точно загнулся от скуки.

-Да я не очень-то и помню, что со мной было.

Сказав это, я приподнялся и неожиданно для всех произнес какие-то слова на неизвестном мне, хоть и на отдаленно знакомом языке. На несколько секунд в палате восцарила тишина; все глаза были обращены ко мне. Удивление, восторг и испуг читались в этих маленьких глазках.

-Как тебя зовут?

-Деони... м-г. Денис.

И тут тишина была разорвана криками и воплями. Мой сосед с удивлением и ужасом взирал на все это. Было ощущение, что мы попали на вакханалию.

-Что ты им сказал? Глянь, малышки совсем с ума сошли!

-Ничего особенного,- улыбаюсь,- они ведь эпилепсирующие менады.

-Кто?!

-Меады... менады... Неважно- главное, что они мои...

18

Иду себе молча, никого не трогаю. На улице светит солнце, легкий ветерок перешептывается с листьями деревьев. Тепло так. Закрываю глаза – легкость. Открываю – легкость. Ощущение такое, будто за все это время я не на шаг не продвинулся вперед. Улица застыла перед глазами, напоминая огромное полотно непонятно какого художника. По обе стороны от меня застыли деревья, а асфальтовая дорожка упрямо бежит вперед и слегка под горку. Машина проплывает мимо меня и тоже теряет способность двигаться; она парит в воздухе, бесконечно долго улетая в даль. Куда же я иду? Остановился, чтобы подумать, но это ничего не принесло, так как мысли упорно игнорировали меня. Закурил. Сигарета беспомощно повисла на моих губах и курила. Постепенно картина улицы начала растворяться. Ее окутывал непонятный туман, предававший еще больше бессмысленности и без того неподвижной реальности. А была ли это реальность? Смутное осознание того, что я – это я, промелькнуло в голове. Но кроме ощущения движущегося тела ничто не указывало на мое существование. Я видел и не видел одновременно, а точнее видел, но не осознавал происходящего вокруг меня. Секунды казались минутами... Вру. О времени как-то не

думалось. Так я и шел не зная куда. Не помню дошел или нет...

19

-Что-то тебя долго не было.

-Да я заблудился. Там так скучно, что я уже с ума схожу.

-Смотри, не спейся, а то с кем я болтать буду?

-Кстати, а если я умру, что будет с тобой?

-Ничего не будет. Буду бродить по городу и читать Пруста, а то у тебя все руки не доходят. Может найду чего.

-То есть ты не исчезнешь?

-Очнись! Куда же мне исчезать, если все только начинается.

-Ты – часть меня?

-Или ты часть меня – это уж как хочешь.(Довольным голосом.)

-Тогда почему мы не умрем вместе?

-Ты сегодня общаешься как Кастанеда – вопросами.

-Откуда ты это знаешь?!

-Ну ты достал!!! Проснись! Стряхни остатки снов со своих волос...

20

Что же вы делаете с нами, женщины?! Где прежняя твердость, где жизнерадостность? Время утекает через мои пальцы, я ловлю его, оно опять утекает, забирая с собой лучшие годы, худшие годы; забирает города и лица, улицы и машины, друзей и недругов, но кто же я без моих врагов, а как же я без моих друзей; забирает пивные бутылки (они каждый день одинаковые и от этого можно сойти с ума) и пачки сигарет( они разные, но от этого тоже можно сойти с ума) , и нет сил вспомнить какие они были; мысли и старую обувь, и даже чувства – все уносит время ибо через года тяжело себе представить, что ты любил этого человека и был с ним, и спал, ел, делился сокровенным с этим человеком... лишь факт самих отношений –память о тех днях, крупинки времени на пальцах еще не упавшие вниз ,- лишь это говорит о твоей связи с человеком. Но это уже мертво. Как и тысячи, сотни тысяч людей, чьи лица ты видишь каждый день для того что бы больше никогда их не видеть, как миллиарды слов сказанных и услышанных –мертво все. И я и каждый из нас живет с этим вселенским кладбищем хлама в душе, с этими горами мертвого мусора в душе НЕИЗВЕСТНО ЗАЧЕМ НЕ ПОНЯТНО КАК но во имя чего-то... Что вы делаете с нами, женщины?! Рожаете, ухаживаете , любите. А что делать нам - с мертвым миром в душе?

21

В поисках утраченного времени или обретенное время?

Культура появляется как реакция на настоящее. Точнее она отоброжает свое время

и является производным из того, что мы называем эпохой.

В период с 1913 по 1945 по третьей планете Солнечной системы прокатились две

мировые войны. Европа росла на войне и как результат -появление так называемого

"потерянного поколения"воглаве с Хэмингуэем(США), Ремарком,Гертрудой Стайн и др.

В культуре того времени царили упаднические настроение, но это не удивительно, особенно в отношении творчества немецких писателей.

Но к 60-м человечество подходит уже с другим настроением.Расцветает культура хиппи и тут

мир узнает, что есть любовь, равенство и нет войне; и принимает это как должное.

Закопавшись на долгие столетия в бойни, болезни наши предки совсем забыли о детстве. А с приходом 60-х вся положительная, невостребованная энергия выплеснулась и чуть не затопила этот мир; до некоторых стран , к сожелению, долетели лишь брызги.

Ну так я о детстве... 60-е напоминают мне огромный детский сад, где каждый ребенок радостно кричит сам и все вместе они кричат еще радостней и громче.Очень тяжело контролировать их, так как дети далеки от понятия дисциплины- она им просто не нужна;дети очень честны и не смотря на выстраиваемые иллюзорные миры, их гармония с жизнью и со своим Я достойны восхищения и

легкой зависти от того что мы эту гармонию уже потеряли.Взрослым кажется, что все игры

детей -это глупости, но взрослым всегда кажется, а дети всегда верят в то, что они делают...

Группа "Битлз"великая группа, внесшая свой вклад в развитие как музыки в целом, так и рок-музыки в частности.И очень скучная группа, в сравнении с Хендриксом, Doors или Jetro Tull

(пусть они и играли позже). Почему-то все помнят и чтят ливерпульскую четверку и мало кто помнит the Who.Группы возникали как грибы после дождя и исчезали как те же грибы после нашествия грибников.И постепенно эта культура становится массовой.Даже до могучего СССР докатилась, но попозже.Капиталистические коммунисты(хиппи) не подружились с "истинными".

США, переполненые толпами хиппи стали обьектом всемирных демонстраций и вполне справедливо.

США против революции на Кубе,США стадает гигантоманией и расизмом(по отношению к азиатам)

- сначала Корея,позже Вьетнам воспринимались Америкой, как лилипуты Гулливером.

Миру- мир!Свобода!Любовь!Хендрикс поджигает гитары - это плохо.(напалмом выжигаются джунгли Вьетнама и Лаоса-нормально!)Моррисона судят за непристойное поведение(насилие над женщинами -

нормально, на войне как на войне!)...

Что дали нам эти психаделические годы? Ведь ничто не делается напрасно;взяли ли мы из них

что-то кроме "Битлз", ЛСД и Кубинской Революции?Что хотел сказать Хендрикс своей музыкой,

для чего Эрнесто Че Гевара топтал джунгли Боливии, чему учил нас Хаксли в "Дверях восприятия",

а Сальвадор Дали в своих картинах?! Можем ли мы оценит уроки которые нам приподает история?

(Америка уже забыла Вьетнам)

Были это просто поиски утраченного времени или обретенное время?...Найденый Дух.Ницше сказал,

что однажды дух станет грязью...

(Из не изданных статей.)

22

Найди себя, конторская крыса! Как мог ты сравнивать себя с Кафкой? Себя, выпивающего свои обычные семь-восемь чашек кофе за рабочий день, выкуривающего свою обычную пачку сигарет за рабочий день с больным туберкулезом Кафкой? Что общего в вашем одиночестве? Кофе заканчивается, сигареты на исходе, рабочий день почти погас, а ты все еще в одиночестве. Это и есть твоя экзестенциальная свобода? Никого нет кроме тебя, от переизбытка алкалоидов –в голове роятся мысли достойные краба или лангуста; а может Сартра или Матерна? Ищешь ли ты до сих пор встречи с мучными червями Грасса или подобно мячику-Кастанеде скачешь в ущельи?

Ты главный герой моего романа или повести, Сверх-Я ,поглотившее, эту книгу – с этого момента перестанешь быть главным героем, так как тебе уготована другая, не менее почетная роль.

Когда мы жили в Германии, многие немцы называли нас – «русскими свиньями». Возраст не позволял мне понять, почему наши войска находятся в Германии, почему мы – русские свиньи... Но возраст позволял мне не воспринимать немцев как фашистов ( что для меня удивительно и по сей день). Большинство населения относилось к русским, а уж тем более к детям, вполне добродушно. Да, были исключения: старый продавец цветов со своей будкой прямо под забором воинской части, желавший насадить на вилы меня и моего товарища, когда мы лезли к нему на крышу, перемазанные зеленой краской, так как помогали солдатам красить каски; молодой немец Фриц ( по моему его действительно так звали), бивший нас дошкольников ногами в живот, а после заставлявший кушать кукурузные палочки не то с корицей, не то еще с чем-то, а после - литры марганцовки и палочки с сиреневой водой уплывали в канализацию...

Но самыми страшными нашими врагами были мы сами. Мы ненавидели других русских, в наших военных играх фашистами выступали такие же как и мы русские дети, пленных партизан подвергали пыткам( без увечей, но били и ногами, и лежачих), мы взрывали кирпичами гильзы, жгли все, что горело, бросали бутылки с карбидом под ноги рабочим, матерились как черти, потому что кругом были казармы, наши солдаты по пьяне ногами забили любимца всего городка басета, по кличке –Алый... Мы вели себя как фашисты.

И ты еще пытаешься себя оправдать? Свое пьянство и нелюбовь к кошкам, хотя самым преданным существом была кошка, черная и со смертью которой больше нет кошек, но есть самая верная черная собака.

Кошка, рожденная в Германии, привезенная в Киев и ротвейлер, с полным именем –А’Сарбона фон Ортл. И одна и другая похожи на тебя, не так ли?

23 Эссе о смерти.

Вот черт! Какого я принимал эти сраные транки? Да еще и с пивом. Своих тараканов в голове мне мало. Солнце слепило и жарило. Дурная привычка –сигарету за сигаретой; четыре пустых бутылки оставлены мною под лавочкой возле «Севастополя». В голове пусто и легко. Так спокойно, что никуда не хочется идти. И люди кажутся уже не такими уродами и сволочами, я сам себе даже немного приятен.

Как же мерзко весной на душе! Ни как нельзя без успокоительных. С приходом весны меня начинает трусить как в лихорадке. Нервишки шалят. Четыре часа дня, а я уже пьян. Вот хрень!

Делаю вид, что я такой как все, но пустые глаза выдают меня. Начинают коситься, перешептываться. Ну давайте, давайте –осуждайте, пока есть время. Смерть то все равно со мной рядом, но в любой момент может прикоснуться к вам и то, что пока не убивает меня, для кого-то станет бесконечным путешествием в Лету. Неоднократно замечал, что люди родившиеся мертвыми (я был мертвым почти 11 минут), впоследствии пользуются особой благосклонностью со стороны смерти. Она как бы берет их под свое покровительство. Помнишь как у Григоряна: «Наша смерть нас гонит вперед...». Тех кто останавливается она безжалостно сжимает в своих объятьях и лишь завидев кого-то из нас-чудиков, обходит по кругу, с интересом смотрит, в недоумении качает головой, но не забирает –идет рядом; очень ревнива , когда в наш круг входить еще кто-то кроме нее. Это до поры до времени, однажды и ей надоедает наш бег и –хоп!!! Идите ко мне, детки! Жизнь забрала вас у меня, а теперь я заберу вас у жизни! Вы странные людишки! Изначально мертвые –не боитесь, но любите меня. И ревнуете... Если я пытаюсь приблизится к важному для вас человеку, любимому вам человеку. Одна мысль, что я полюблю вашу девушку или родителей, или друзей, делает вас безумными. В тоже время вы легко играете со мной, зная, что я не подтолку с края крыши, отведу все ножи от вен, а на любые таблетки найду рвотный рефлекс. Но –это, до поры до времени...

Мы не нужны тебе в шестьдесят, умирающие в окружении детей и внуков. Ты хочешь сломать нас в расцвете сил, еще молодых. Любой шаг в сторону от тебя –и ты бесишься, и даже идешь на то, что частично предстаешь перед людьми в чьем-то обличьи, дабы оттолкнуть их... Даня, ты похож на смерть! Боже, да ты белый! Нельзя столько пить... забудь про нее... Даник, смотреть на тебя –для меня все равно, что бритвой по сердцу. Мы уже ничего не изменим... я не люблю тебя... прости... не пей... ты стал появляться в школе с запахом, я понимаю, что у тебя проблемы... О, Кравченко опять пьяный... ты скоро сдохнешь... Маина Харлампиевна просила меня поговорить... Ты очень меня беспокоишь... не спишь, не ешь... Ты сумасшедший... Ты не посещаешь... Тебя опять видели... кричал... пьяный... алкоголики долго не живут... Я люблю тебя!!!... Не пей! ... Ты не кого не любишь... на тебя страшно смотреть... Не пугай меня... Ты похож на смерть!...

Если раньше я взывал к тебе и боготворил тебя, то теперь я скажу: попробуй возьми меня, сука!

24

Все было как обычно – мы встретились, пошли к кому-то в квартиру. А там уже гуляли. Те два ящика пива , что мы с собой принесли моментом растворились в сигаретном дыму и наших желудках. Я пыхтел папиросой и хлопал «жигулевское» по гривне тридцать, когда начались разговоры по душам. Лето, на улице тридцать три по цельсию, пот ручьями и водопадами, в глаза, ноздри, рот, а пиво холодное; от сигарет во рту гадко, жарко –один только Вакарчук стонет, что ему холодно. Прав был Олег , когда сказал, что все это из-за Вакарчука, вся жара из-за него.

Мне пытаются доказать, что Мураками великий писатель, что зря я на него нападаю и вообще это некрасиво, а хаять гения каждый горазд, попробуй сам напиши, придурок ты сраный Кравченко.

Я соглашаюсь только с придурком( во рту пот с пивом, от беломора выгарают легкие), а далее протестую кулаком по столу.

-Давай разберемся... мне начинают несколько человек доказывать превосходство японской философии над европейской. Бросают красивые слова вроде «дао», «дзен-буддизм», «трансценденция», но я объясняю, что с японским у меня плохо, объясняйтесь, мол, на русском, пожалуйста.

-Как ты не знаешь что такое ...?( ужас и страх в глазах) Ты же писатель!

Я посылаю его за такие намеки в мой адрес. Следом –Мураками с его овцами и пинболом, и еще десяток-другой писателей и случайных людей.

-Это не культурно!

Выражаю полное согласие пивной отрыжкой и тут меня понесло. Я вообще-то человек спокойный, но когда выпью начинаю громко говорить... ну матерюсь иногда, ну ломаю чего-нибудь, но в целом веду себя крайне прилично и лишнего себе не позволяю. За исключением спиртного.

Начинаю как обычно из далека, рассказываю бородатую как Голдинг притчу. Меня не понимают – не страшно. Щелк!, -крышка от пива в стену, пена по пальцам. Мне ставят в вину запятые.

-Ты ставишь их где попало, через каждое слово! Это не правильно. Твои тексты нужно редактировать. А грамматика!

С языками у меня плохо, что уж скрывать, но мои запятые не трожте. За это можно и по морде. Они чуть успокаиваются, а я наоборот –закипаю.

По телевизору саундтрек к «Человеку-пауку», все в восторге. Меня тошнит. Я начинаю всех раздражать. Со мной не хотят общаться. Я плохой.

-Давайте веселиться!

Мне достаточно весело, со стула встаю с трудом. Говорю про Кастанеду –значит пьяный. Кто-то ссорится. Я листаю книгу о жизни Гогена: проститутки, алкоголизм... По радио –Земфира, по телевизору теракт в Израиле. Стол заставлен пустыми бутылками, пью пиво. В коридоре что-то разбили. Крики. Пьяный смех, возмущенный крик... Один уже заснул в кресле, я сам скоро отключусь. Богема, богема! Звонки домой. Жив, здоров, погуляю... Как ты смотришь на водку?

Водку?! Теплую?! С утра?! Из мыльницы?! Буду... Шутки-прибаутки. Ох меня и пригрузило. Вырваться бы на свежий воздух, подышать. Вот это мы все напились! Зачем ни один не ответит, потому что не знает.

-Давайте пойдем бить...

Началось... Лишь бы побить чего-нибудь.

-Надо мотать из этой страны. В Англию. Там классно, я те базарю.

Грустно. Опять напился как дурак. Какое же это безумие! Зачем мы? Говорим, говорим, говорим и ничего не делаем. Я –в первую очередь.

25

Два дня назад я съел холодный гамбургер, который кто-то выбросил в мусорник. С тех пор в моем желудке поселилась пустота. Трехдневная щетина, синяки под глазами, волосы грязные и взлахмоченые. Потертая кожанка перекинута через сумку, джинсы на колене порвались так, что через пару дней можно будет их и не одевать. Хотелось спать и есть. Жить мне опять негде было. Денег у меня было три семьдесят мелочью, в сумке непочатая бутылка портвейна, две пачки днепропетровской «примы» (никотина –1,45 мг., если не ошибаюсь), носки почти чистые, томик Буковски и пару таблеток т-федрина. Я его глотал на ночь, что б не спать.

Ты допрыгался, -сказал я себе. Днями я шатался по городу, а ночью пил и писал рассказы. Если было холодно, то заходил в ближайший подъезд и сидел там, дабы не светиться перед доблестной милицией.

Надо было срочно смываться из города. Надоело мне все.

Открыл бутылку, сделал пару глотков. По желудку прошел спазм, он сжался до размеров моего кулака. Я едва не вырвал. Пришлось присесть на лавочку и глубоко подышать. Кровь с алкоголем ударила в голову, бешенно начала выделятся слюна. Через пару минут стало легче и я закурил.

Когда ты пьешь, то твой внешний вид тебя не волнует. Мнение людей тебя не волнует. Ничего не волнует, кроме выпивки. Ты пьешь и тупеешь, становишься зомби. Мы глубоко ошибаемся считая, что пьем водку. Это она нас пьет. По чуть-чуть, маленькими глоточками выпивает из нас жизнь, высушивает нас до состояния сушеных черноморских бычков, пучеглазых хладнокровных тварей.

Тебе не нужна работа, почти не нужны деньги. Но самое страшное это похмелье и голоса. Не оборачивайся –там , бельченок за тобою по пятам.

Раньше я мечтал скатиться на самое дно этой жизни. Теперь же, оказавшись там, я понял, что не в моих силах вернуться обратно. Промашечка вышла. Упасть легко –подняться тяжелее. Последние школьные годы я был во власти романтики, пусть и слегка специфической. Грезил поэзией, считал себя непризнанным ну если не гением, то талантом уж точно. Мне в этом слегка помогали, читая стихи и восхищаясь некоторыми. Я же играл эдакого Артюра Рембо –пафасного бунтаря; поэт для того, что бы творить должен периодически приводить все свои чувства в полное расстройства. И я приводил, страдал от любви, любил и изменял на лево на право. Распутная моя душа. Но почти везде играл. Слабенько, фальшиво, но остальных это почему-то устраивало, почему же не должно было устраивать меня? Я пил, но это от несчастной любви, поэтому мне было простительно; грустный и мечтательный облик мой интересовал не одну девушку, можно сказать, что я пользовался популярностью, но меня это мало волновало. Короче говоря: вялое грустное нечто или даже ничто, возомнившее себя страдальцем и гением, наивный дурак и лицемер( хотя сей грешок свойственен всем нам, чего уж таить), юноша бледный с взором потухшим, мечтающий вскрыть себе вены или пусть пулю в лоб –вот такой был я.

Пока однажды не понял этого. Вот тогда, я запил. И перестал общаться со всеми своими друзьями и товарищами, кроме тех которые для меня значат больше, чем кто бы-то ни было. Очень паршиво себя чувствуешь, когда знаешь, что ты кусок дерьма. Не приятное чувство, честно говоря. Даже самоуважение и тщеславие поджимают хвост и как побитая собака скуля прячутся в свою конуру.

Понимаешь, что людям не сделал ничего хорошего, а только нудил им в душу и лгал, и был слишком хорошего мнения как о себе, так и о других.

А на дне, пусть и не на самом, до него мне еще далеко, ни о чем таком не думаешь. Даже себя почти не жалеешь. А это плюс. Стоит только начать себя жалеть, как плохими становятся все, в твоих проблемах виноват кто угодно, но только не ты, а тут уже наружу вылазит мерзкая, скользкая тварь по имени –тщеславие и все! Где тот человек, который еще недавно был неудачником и горько плакался? Где? Да вот же он –над всеми остальными, стоит как Гулливер над лилипутами. Смеется. Маленькие людишки, никчемные душонки! А я лучше вас!

Но кто дал тебе право ровнять себя с людьми?! Кто имеет право поставить себя выше другого?! И имеет ли хоть кто-то это право?!

Люди не задумываются –каждый считает себя не таким как все, на рубль дороже. Самомнение, как водка –пьет нас.

26

В электричке было холодно. Продувало со всех щелей и продувало не плохо, так как наш состав несся этой ночью во всю. Тяжело было сказать куда, но факт оставался фактом –я уезжал. В вагоне тускло светили две лампы, спали несколько человек. Я тоже хотел спать. Кожанка у меня не теплая и старая. Город где-то позади... Хотя... Я сидел лицом к городу, но удалялся. Город впереди, но с каждой секундой он становился все дальше от меня. Подумав, решил ,что если и буду возвращаться, то только спиной вперед.

За окном темно. Слегка появилась из-за облаков луна, звезд невидно. Холодно, темно и мрачно. Я еще и сам.

Хотелось, что-то вспомнить. Что-то почувствовать. Доказать себе, что еще жив и не сошел с ума. Ни чего не вспоминалось, ничего не чувствовалось. Грохот колес, завывание ветра и тьма.

Состав остановился. Шумно открылись двери. Один фонарь на станцию где-то в конце перрона. Курю прямо в салоне. Курить гораздо приятней, когда прохладно.

Закрываю глаза...

... Улица. Иду. Из-за угла дома выходит группа людей. Я их знаю: Дарвин в обнимку с апостолом Павлом, Бендера (в футболке с надписью –Нахтигаль ), Махно с Сидом Вишесом и Черчель.

Они бодро распевают:

Белая гвардия на голову разбита,

А красную гвардию –никто не разобьет!

В окне на каком-то этаже появляется Джон Леннон с чучелом Христа. Он громко и грязно богохульствует. Он пьян.

Под окном стоит ободранный мальчуган и записывает. В его глазах гнев праведный, огонь. Он пришел из Шарлеруа чтобы услышать пьяные вопли Леннона и победную песню, увидеть меня ошарашенного и сказать: Мерзавцы! Вот она –спешите веселиться! С перрона на бульвар, где все пожгла жара...

На фанарном столбе виселится Жуль де Нерваль. Его никто не замечает, кроме молодого человека с элегантными усиками, завитыми вверх. Глядя на подобные маятнику движения де Нерваля, у него в голове рождается фраза –Великий мастурбатор. Его стережет Гарсия Лорка.

Мимо проходит грязный и пьяный Гоген, тискающий малолетних таитянок. Они похотливо хихикают и покорны под его руками, руками нарисовавшими их. Они –меады. Таитянки...

Навстречу ему идет бледный, но аккуратно одетый Кафка с парой пухленьких немок. Они смотрят друг на друга, не узнают... не знают... Плечом к плечу расходятся в разные стороны. Кафка идет по направлению к замку.

Мне становится плохо. Подходит Фрейд с обезображенным лицом и спрашивает: «Молодой человек, вы случайно не боитесь лошадей?»

Я падаю...

... Вздрагиваю и просыпаюсь. Поезд мчится, ночь. Ветер дует в лицо и по ногам. Я в пару глотков выпиваю бутылку пива и закутываюсь в куртку.

27

Я получил гонорар за свою последнюю статью и смылся из города. Просто мне надо было куда-то убежать от ужаса, который преследовал меня . Однако сон в электричке показал мне, что бежать можно далеко, да только без толку.

Когда постоянно сидишь в городе, то постепенно он начинает тебя поглощать и если вовремя не навострить лыжи, то можно просто растворится в этом смоге.

От постоянного пьянства у меня начала проявляться паранойя. Я страшно боялся людей, машин, всего что двигалось. Меня типало от кошек, выбегающих из кустов, постоянно казалось, что все люди смотрят только на меня и ждут когда я отвернусь, чтобы наброситься и убить. Меня трусило, поэтому под вечер я напивался до чертей , кое как снимая нервное напряжение.

Но вот я и за городом. В новом месте . Меня никто не знает, никто не стремится со мной выпить и уж тем более проломить башку.

По привычке прячусь в самом углу кафешки, беру два пива. Передо мной тетрадь и ручка. Пишу статью о... Ну... Короче я еще не решил, о ком. Выпиваю свои таблетки, жду когда подействуют и я успокоюсь ( нервная дрожь по всему телу, постоянно курю).

Плохо после вчерашнего. Ух...

Пишу статью про Буковски. У меня не очень получается, но все равно буду переписывать. По радио: Киркоров с Распутиной, Катя Лель со своим мармеладным, Юрочка Шатунов ... Короче веселая компания. Веселюсь третьим бокалом. На ночь нужно куда-то прибиться, а с утра я уже решу куда идти и что делать.

Что можно противопоставить абсурдности этого мира? Себя –равносильно самоубийству. Кого-то другого –равносильно убийству.

Перестаю верить. Это звучит смешно –я ведь атеист, но даже я теряю веру.

Сначала в государство, патриотизм и прочую чушь; потом в жизнь , теперь в людей.

Тяжело быть одним и ненужным


Из многих одиноким даже себе, особенно себе

Стоит только стать частичкой пустоты, как сразу весь мир становится пустым и ненужным со своими машинами и поездами скверами и памятниками верой в… и неверием в… улыбками и хмурыми лицами словами о любви которой вовсе-то и нет а есть лишь использование человека человеком ложь и обман лицемерие ПОДЛОСТЬ и преклонение идеализация раболепничество и я во всем этом дерьме чуть ли не по уши чуть ли не центр этого дерьма

А оно вокруг меня, часть меня

Я часть его и

Мы так переплетены , что для того что бы вылететь на орбиту нужно убийство.

Себя или его.

БОГИ СНИЗОЙДИТЕ К НАМ И УНИЧТОЖТЕ МИФЫ И ЛЕГЕНДЫ ПОКАЖИТЕ СВОЕ ИСТЕННОЕ ЛИЦО

И ПУСТЬ ВСЕ ПОЙМУТ ЧТО ЭТОТ МИР ПРИДУМЫВАЕТ ЧЕЛОВЕК С ТЕМПЕРАТУРОЙ И БОЛЬНЫМ ВООБРАЖЕНИЕМ

ОН БРЕДИТ ПО ТЕМПЕРАТУРЕ ЦЕЛЬСИЯ

МОЖЕТ ФАРЕНГЕЙТА .

ХМ, ГДЕ-ТО Я ЕГО ВИДЕЛ…

Может в сквере или парке знакомого мне города с книгой Марселя Пруста «В поисках утраченного времени» и мы с ним говорили но о чем и что он хотел мне сказать

Сказать, что поезд уже идет. Идет в мой город. Скоро люди покинут его, а другие наполнят до краев и ночь опять поглотит его.

28

Чертовски долгое ожидание чего-либо, приводит к тому, что даже дождавшись своего, ты остаешься неудовлетворен. И то, что было так желаемо в мыслях, в реальности кажется вещью или событием заурядным, недостойным наших стараний и жертв.

Приходит время и работа воспринимается , как кара небесная, не принося ничего кроме раздражения, усталости и денег. Окружающие тебя люди напрягают и ты не в состоянии понять или разделить их радость; чтобы от тебя не хотели –это вызывает тошноту, слепую ярость, ненависть. Солнце слишком ярко светит, ветер не так дует, листья зеленые , вместо того, чтобы быть желтыми; сигареты не тянутся, пиво кислое, водка паленая, мир ненастоящий, никому ничего ненужно…

Пустота начинает проникать в душу. Но все равно бежишь… Вперед! Не зная куда, но вперед! Выше! Глубже! Дальше! Все что угодно, только бы не в меру. Пытаешься убежать от их размеренной, распланированной с отрочества(муж/жена, дом, деньги, дети , собака, любовники и т.д.) жизни.

Не надо! Не хочу! Не могу! Попадая в свои же ловушки, ибо познав крайнее, тянешься к нему и привыкаешь, и злоупотребляешь им, и получаешь размеренную жизнь, только с другими целями и планами.

Лечишь себя разговорами о любви, верности, чести. Но тебя не любят, тебя предали…

Шепчешь пьяные монологи а-ля Гамлет.

Хочешь жить, не хочешь жить.

Трудно, плохо, страшно. Шарахаешься от людей; отвратительны их лица. Ты –один из них, такой же. Омерзительно. Пьешь. Надоедает. А ты сам себя обманываешь, всеми силами цепляясь за любую возможности уйти от реальности. Секс, алкоголь, наркотики, стимуляторы, музыка, литература, одиночество… Но доводишь себя до нервных срывов и уже не можешь видеть свое лицо.

Это как по обкурке «планом». Капсула. Кино. Которое смотришь со стороны и в котором ты сам играешь одну из миллиардов ненужных, второсортных ролей. ВСЕ!

Наконец-то пришла осень.

29

Осень –это такая пора, когда нужно ставить точки, запятые. Подводить линию, проводить линию. Прыгать через нее, напиваться до беспамятства, плакать горькими слезами или терять любимого человека; смеяться солнцу и хмуриться тучам(можно наоборот), готовится к худшему, но получать еще хуже, грустить на листья, вспоминать бездарно пропитое лето, жаловаться на людей которым ничего на хер не нужно, козлить самого себя за безнадежные поступки, жрать транквилизаторы с психостимуляторами через день, плевать в потолок, ругать попс и рок, кричать: «Хой!» и «Отъебись!», уходить в себя и блядовать по полной программе; где эти дни когда я еще был сам собою, а не шел на поводу у другого я; можно жалеть об этих временах , можно их просто забыть, но как забыть все эти лица, эти души, чувства сотен людей с которыми ты дружил, общался , спал, пил, делил последние штаны или корку хлеба; как можно забыть слова, которые слышали твои уши, поцелуи, которые чувствовали твои губы, как... но ты ничего не помнишь, ничего не знаешь, тебе вообще ничего не нужно кроме... если ты захочешь стать Цезарем, то рано или поздно тебе прийдеться сказать: «И ты –Брут?!», если ты захочешь стать от всех независимым, то рано или поздно тебе прийдется сказать: «А можно у вас бутылочку?»... а вся беда в том , что в этом мире люди хотят золотой серединки, которая отдает не золотом, но серостью...

Ничего не понятно здесь.

И что самое страшное , так это то, что привыкаешь ко всему. Человек может пережить все; все кроме своей смерти.

30

Спал я крепко, но слегка замерз. Мысли мои еще не настроились на этот мир, были где-то далеко и из-за этого еще острее ощущался бадун. От сна на земле и от курения сигарет опять обострился бронхит. Умыться было негде. Были только деньги и те заканчивались.

Для начала я заказал себе в ларьке двойной кофе. Под «Приму» без фильтра пошло просто замечательно. Усевшись на лавочку, я принялся размышлять о том, что же со мной произошло.

Однако не прошло и двух минут, как ко мне обратились: «Мужик, водку будишь?». Водку я призираю и ненавижу, но : «Буду». Напротив меня сидели двое, лет по тридцать, с малость испитыми лицами. Мы не знакомились. Я достал, к их радости, пачку сигарет и гарбушку батона, а они пол литра «Пшенички», оказавшейся Донецкой.

В пластиковые налили и выпили.

-Ты откуда?

-Из Киева, -говорю.

-Какими судьбами у нас?

-А задрало все, вот и поехал путешествовать. Бухать, то бишь.

-А-ааааа...

-Во-во...

Пьем еще по одной. Приятное тепло разливается по всему телу. Голова становится ватной и непонятной.

-Чем занимаешься?

-Я пьяница и поэт, -говорю.

Они не верят .Но пьют. И курят мои сигареты. Мне все равно. Я пью их водку.

-И что, стихи пишешь? А прочитай чего-нибудь.

Задумываюсь. Стихи я уже сто лет не писал, да и не помню ничего. М-да...

-Допиваем водку, я беру портвейн и тогда прочту, -говорю.

Они реагируют мгновенно и водка допивается. Беру «Алушту». Пробку расковыряли , пили из горла.

-Давай...

-Э...

Готовлюсь дать.

-Неясный свет, немилый дом

Шаги и эхо за углом.

И грязный воздух разрубает весь этот вечер топором.

В кармане рубль, в другом четыре.

Два пьяных трупа на квартире

И в туалете унитаз, залит мочею как в сортире.

Фонарь шатает на ветру,

Да и прохладно по утру,

Ночь –пил, курил, вкус дохлой кошки

Уютно нежиться во рту.

Молчим. Чувствую себя идиотом, потому что не умею читать стихи , да и вообще –идиот я.

Пьем.

-Классно, только ничего не понятно, -говорит один.

-угу..., -соглашается второй.

Я пью портвейн , дымлю сигаретой и вообще мне посрать. Я Будда.

-Хочешь бабу?

О, началось!

-Какую?, -кошу под дурочка , но недалек от этого.

-Малую. Она такие миньеты строчит, что ты обкончаешся мама-мия....

-Насколько малую?, -я как и Остап Бендер, уголовный кодекс чту.

-Шестнадцать!

Во мудозвоны! Мой любимый возраст и так издеваться.

Начинаю закипать.

-Где и когда?

-Да хоть сейчас! Но, извини, -десятка!

-Хорошо, веди.

Встаем, идем. Заходим за угол дома, явно заброшенного, и по свисту является бабенка, лет двадцати пяти.

-Зови малую!!!!! Сосать будет!,. –очень уверенно заявляет один из....

Овечка уходит и буквально через две-три минуты появилась ОНА. МЕАДА. (Ну если хотите, то менада). Тому детю было действительно не более шестнадцати и выглядела она просто ангелом среди такого дерьма, как мы.

Я задумался. Малой дали деньги и она с профессиональной быстротой стала передо мной на колени. Начала расстегивать ширинку . Мне вдруг стало жалко не десять гривен, не ее, не себя, а просто стало жалко. И больно. И еще я разозлился.

-Так вы блядские педофилы,. –говорю .Ощущение как в анекдоте: «И на фига я их позвал...»

Меня не понимают. Сперва. Потом хмуряться и понимают, что я мудак, мол, и надо меня уебать.

-Вы, что , суки, такую малышню ебете?

Лица из дружеских превращаються в крайне враждебные.

-Ты че охренел? (Извините,. –это местный жаргон). А по роже?

-А по роже –можно!, - и бью первого как раз в лицо. Разбиваю, губы и нос, но не успеваю порадоваться, так как мне тоже бьют лицо... Падаю... Ногой попадаю во что-то мягкое , и уплываю куда-то далеко, получив ногой по голове....

Она начала за мной ходить. Два дня подряд я разгружал машины с электротехникой и получил за это пятьдесят гривен. Негусто, но в моем случае это были большие деньги.

Голова раскалывалась. Губы были разбиты, а левый глаз заплыл. Видок что надо.

Получив деньги сразу же купил себе два хот-дога и с жадностью проглотил их, запив квасом.

А она как тень. Ходит по пятам, но не приближается. Ну и хрен с ней.

По почте отправил статьи: одна про Буковски, другая про Сартра. Ждал денег. Спал на улице, благо погода еще позволяла. Однако постепенно осень брала свое и я понимал, что еще пару дней и все это закончится банальным воспалением легких. Т-федрин закончился, зато я начал принимать кодеиносодержащий препарат.

Дабы добиться желаемого эффекта, мне приходилось превышать все допустимые как разовые, так и суточные дозы, попутно изрядно заливаясь пивом и вином.

Снова начал появляться он. Приняв таблетки, запив их пивом, я начинал ждать.Но теперь он приходил не в снах.

-Привет.

Вот и он.

-Где ты был?

-Да так... рядом. Ты совсем разгулялся, как погляжу.

-Есть немножко.

-Она тебя любит.

Задумался, полез за сигаретами.

-Откуда ты знаешь?

-Поверь –я знаю все.

-Ты что Бог?!

-Нет. А ты разве забыл комнату? Там была рукопись...

-Но кто-то же это написал?

Ничего не отвечает. Смотрит на меня и все видом показывает, что это я написал.

Мне снился сон. Ночью я иду по Манхеттену. Говорю вслух:

-Наконец-то я здесь! Я так мечтал об этом!

Длинная темная улица. Захожу под арку и выхожу на свет.

На улице день и я уверен, что в Париже.(хотя дома и улицы явно Симферопольские) Стены расписаны именем Моррисона и его стихами.

Подхожу к прохожему. В голове пытаюсь построить вопрос по английски. Задаю. Он странно на меня смотрит. Отворачивается. Переходит на другую сторону улицы.

Я иду дальше. Школа. Серп и молот. Я думаю, что это советская школа. Слово –гетто. Захожу. Много людей в разных комнатах. На меня не обращают внимания.

-Не подскажете , как пройти на Пер-Лашез?

Говорят о своем. Знакомый музыкант. Не узнает.

Открываю дверь и выхожу. За спиной шум, крики. Оборачиваюсь.

-Что ты ищешь?, -спрашивает девушка.

-Я пришел к вам в Нью-Йорк из Киева, чтобы увидеть могилу Моррисона.

Все начинают восхищенно охать. Я также горд собой. Конец...

31

Мы привыкли обладать. Нам хочется обладать хоть чем-то. И когда нам говорят, что: « ты не один, ты должен, ты обязан…», то однажды мы приходим к тому, что наша жизнь нам не принадлежит. И тогда мы хотим что бы хоть чья-то жизнь стала зависимой от нас, сами уже хотим быть в праве говорить те слова, которые у самих вызывают тошноту. И в этом наш эгоизм.

…-В нашем деле главное заинтересовать клиента!

-А кто наши клиенты?

-Хороший вопрос. Нашим клиентом может стать любой человек!

Я не разделял восторга нашего гуру. Наконец-то устроился на работу. Пару дней не пил, приехал даже причесавшись. Все вроде как солидно. Солидные, довольные дяди жмут мне и многим другим руки, говорят громкие напутственные слова. И это уже настораживает.

-Мы солидная фирма…

Знал бы я, то и звонить не стал бы.

Едем не известно куда каким-то образом продавать кассеты. Интересно какие. И тут из сумки, которую я тащил добрых три остановки, появляются эти волшебные коробочки с кассетами. Я думаю, что внешне я не изменился, но в душе у меня все упало. Доигрался. Попсу ты еще не продавал.

Сестры на посту не было

Коридор был пуст, хотя свет

Еще горел

Как хорошо выкурить сигарету

На ночь, тем более, что она

Всего лишь третья за день

Чем хороша больница, так это тем,

Что это одно из немногих мест, где

Мы предоставлены сами себе, своим

Мыслям

Даже если это не совсем те мысли, которые

Тебе сейчас нужны

Я здесь, я курю в туалете, выдыхая

Дым в потолок.

Кругом тишина. Все тихо и

Спокойно Я отдыхаю от

Работы, от толпы.

Мне надоела суета.

Иду читать Кундеру…

…Ну и погодка сегодня! Ветер хлестал по лицу будь здоров. Дождь никак не мог определиться идти ему или не идти. Ненавижу такую погоду.

Из легких летела такая гадость, что жить не хотелось. Зелено-коричневые хлопья приходилось откашливать через каждые несколько минут. Чертов бронхит. Стоит только появится очумелому ветру с дождем, а мне выкурить больше чем нужно и сразу обострение. Поставив чайник я полез в аптечку и почти сразу нашел то, что искал –эуфилин. Вот он мой спаситель и друг. Выпив сразу четыре таблетки задумался, делать кофе или нет. Вообще-то нельзя… Делаю себе кофе и выхожу на лестницу покурить…

Приехали мы в небольшой городок. И тут я с напарником стал постигать великое правило, великую заповедь –« наеби ближнего своего».

Представьте себе картину: ходят три молодых человека по городу, заходят во все двери; один с одинаковой для всех улыбкой говорит:

-Добрый день! Меня зовут Анатолий! Я представляю крупную киевскую музыкальную фирму! Сегодня мы хотели бы предложить Вам сборник замечательной музыки! Здесь все звезды отечественной эстрады: Авраам Руссо, Кристина Орбакайте, Dемо и многое другое! В общем – все-все-все! А главная новость –это цена! (тут красноречие местами переходит в фанатический вопль) Обычно такой комплект стоит тридцать гривен, но сегодня и ТОЛЬКО ДЛЯ ВАС этот сборник стоит не тридцать гривен (!с выражением на лице –о ужас!) , а всего лишь двадцаточку! (последнее слово покорила меня. И своей нежностью и той интонацией с которой оно произносилось.)

Вся эта речь из нашего вылетала из нашего гуру, как пули из АКМ. Он открывал дверь и начинал крошить, и решетить человека. К слову , очень немногие давали отпор, а остальные так –пушечное мясо.

Мы не пропускали не одной двери. Подворотни, подъезды, магазины. Если дверь закрыта, то это непорядок! Как так, нас –классных парней никто не хочет видеть. И мы стучались. Ломились. Приставали к прохожим, все равно к кому: бабушки, дедушки. Заходили в детские сады, в больницы. К полудню у меня появилось дикое желание получить по морде. Хотелось благим матом орать: «Дайте нам по роже! Мне, мне первому!».

Но люди на удивление были настроены мирным образом. Даже выгоняли нас, зачастую, довольно-таки вежливо. А жаль. Через час-другой мне уже было интересно. То что работать здесь я не буду, лично мне уже стало ясно. И я вдыхал, впитывал в себя слова великого учителя. Он учил нас как расположить человека к себе. И я собственными глазами видел как это очень часто срабатывало. Учил нас хитрить, юлить, но называлось это другими словами. И везде улыбка. В один момент я увидел как его неизменная улыбка стала волчьей, он готов был броситься на человека мягко пославшего нас. А после обеда настало затишье и улыбка становилась все более натянутой и ненастоящей. Теперь мы все втроем молчали, изредка курили и ходили, ходили, доставали, брали заработанные кем-то деньги за пошлую безвкусицу да еще и с отвратительным качеством. Он сказал: «Люди делятся на тех кто может взять и на тех кто просто пассивно наблюдает. Я научу вас быть первыми. Хотя и вторые полезны. Должен же кто-то ЗА НАС добывать уголь, лечить, водить машины.» В те моменты я чувствовал себя подонком, потому что не врезал ему и не уехал. Но тут во мне проснулся «второй», который пишет стихи и книги ЗА НИХ, за всю эту мразь и ублюдков, и я решил испить из этого источника все, что смогу. Он брал нам кофе, булочки, сигареты, рисовал картины будущего не хуже великого комбинатора , но сомневаюсь, что Остап Ибрагимович полез бы за двадцаткой в детский сад или больницу. Начало темнеть и мы не сговариваясь навострили лыжи к выезду. Напарник взглядом дал мне понять, что он пас. Я ответил взаимностью. За день великий Шаман спер сто двадцать гривен и был не очень доволен собой. Хотя то, что большую часть он спихнул в одном месте –то ли в строительном отделе, то ли там же –вернуло ему прежний надменный вид. Пока мы ехали в офис главным вопросом было –как слинять? Наша трусость не позволяла нам открыто сказать, что-то, хотя мы и откровенно веселились над его речами. И ,по моему, он заподозрил. Он начал расспросы про книжки, рассказывал анекдоты. Но мы уже давно созрели…

Напарник передал мне листок, где было написано, что он пойдет в туалет и ждет меня на остановке


Голо-совалка
Правила

+2Шедевр! Одно из лучшего здесь!
+1Понравилось
+0.5Что-то есть
0Никак
-0.5Хуже чем никак
-1Отстой
-2Пиздец, уберите эту хуйню с Тепловоза!


! Голосование доступно только авторизованным пользователям






Перейти в профайл, отправить ЛС

Данил Кравченко пишет:

По дороге в Сент-Питерстберг
Дарби Макгроу! Дарби Макгроу! Дарби, подай мне рому!
В то утро впервые…
Два случая из жизни клана Шепелявиных
ЛиН
Заговор от головной боли
Я пою для мертвых...
Кто следующий?
Месть куклы (для детей)
Что осталось под чертой. Статистика
Я не Гойа (па ро дия)
Отстой добровольно
Привычка – вторая натура
Я и мои тараканы
И даже не заикайся о маленьких девочках
Утро самоубийц
Очищающий дождь с пятницы на субботу
Нет ничего вечного. Особенно в умелых руках.
Убери руки от моего пива!
Чудовище – это ты…
Спи-спи…
 
... и еще 42 креативов ...



Данил Кравченко отстаивает:

Четыре строки и две пародии
Из многолетних рассуждений на тему и не совсем
Реминисценция на потерянный стих
Мастурбация, как не выход или дрыхни пьяная сука
Считалочка
амоК глазами души
Агония четверостишия
С уважением, всегда твой Д.К.
Письмо (для С.Х.)
Вариация на тему...
Тест



КОММЕНТАРИИ


 Данил Кравченко  1   (25847)     2004-11-16 19:05
блин, не влезло

 Иван Тварин  2   (25881)     2004-11-18 19:54
Да, это уж точно!

 Bru  3   (25911)     2004-11-19 11:42
гы)
неприменно прочту!
только не с монитора..
ато глазки отвалятся)))



НУ ЧТО?


Сегодня пятница! В пятницу разрешено писать каменты анонимусам!

имя: Вы не авторизованы
текст:
кнопка: (или CTRL+Enter)
Вход для Машиниста Tепловоза
©2000-2015 ТЕПЛОВОZ.COM