День выдался не жарким, но и не прохладным. Сегодня солнце приятно грело, медленно проделывая свой самый длинный за год путь. Да, в день летнего солнцестояния ему нужно трудиться определенно больше, чем во все остальные дни. Море вылизывает берег. На пляже никого. Туристы еще не успели облюбовать это место, да и вряд ли когда-нибудь сделают это. В скверике устроили посиделки местные постояльцы, а в гараже на с улице с трудно выговариваемым названием репетирует какая-то рок-группа.
- Да как ты стучишь! Сказали же тебе: тутс-пам, тутс-тутс-пам!- Макс подошел к барабанщику и ударил по тарелке.
- Понял, понял. – Он настучал требуемую мелодию. – Так?
- Вот, другое дело.
- Ну, поехали. – Макс взял гитару. – Раз, два, три!
Незатейливая мелодия из пяти аккордов заполнила комнату. Эти ребята, видимо, хотят покорить мир. Чем проще мелодия и глупее слова твоей песни, тем ближе ты к вершине хит-парада. Они выжимают из инструментов все: из барабанной установки, найденной на крыше школы, из двух электрогитар, сделанных под чутким руководством отцов семейств, и бас гитары, купленной на общие деньги.
- Отлично! Теперь проигрыш! – Сказал Макс и начал играть соло партию с использованием двух струн. Барабанщик переключил свое внимание с бочки на тарелки и начал бить по ним. Бас-гитарист продолжил играть свою неизменную партию, как и второй гитарист.- Все!..
Колонки успокоились и замолчали. Ребята сложили инструменты и сели на лавку. Весь гараж обклеен черно-белыми фотографиями и листками со стихами. На барабанной установке красуется рыбка.
- Ну что, Паш, пойдем? – Макс стал у двери, ожидая ответа.
- Да, Макс, идем. Все, ребят, до завтра. – попрощался Паша.
Они вышли из гаража. Улицы заполнены оранжевым цветом, рваные облака замерли на небосводе и не смеют продолжать движение. Солнце уже касается краешком моря, будто попробовало, холодна ли вода, и теперь набиралось решимости прыгнуть в нее.
- По-моему, сегодня гораздо лучше…- Макс многозначительно посмотрел на Пашу.
- Да. Намного. Вот бы на выступление аппаратуру получше достать.
- Этого не обещаю. Паш, а давай на стадион сходим?
- Ну, давай, я не против…
Макс ускорил шаг, так, что Паше пришлось почти что бежать за ним. Они направились на заброшенный стадион. Там уже несколько лет делают реставрацию, но, видимо, к ее окончанию, им придется делать генеральный ремонт. Макс по непонятным причинам очень любит стадион. Он считает, что это место для серьезных разговоров.
- Я люблю это место…
- Никто и не сомневался. – Сказал Паша,- Ты меня уже третий раз сюда приводишь.
- Паша, только ты не начинай. Если и ты будешь меня упрекать, тогда мне будет просто не к кому обратиться.
- Да я не упрекаю. Расслабься. Мне тоже здесь нравится. Тихо так, пустынно…
- Вот-вот… Об этом я и говорю: тихо и пустынно. Бывает, пробегаешь целый день: сначала школа, потом придешь сюда, сядешь. Здесь можно думать. Не много есть на этой планете мест, которые помогают думать. Я не говорю о научных мыслях, это другое. Я о простых, тривиальных мыслях о себе, о том, кто ты такой...
- Да уж. Об этом сложно думать. Это чересчур серьезно. Чем реже об этом думаешь, тем легче на сердце…
- В том-то и дело, Паша. Легче забыть, легче не думать. Легче забить свой график до отказа, и приходить домой изможденным, падать на кровать и сразу же засыпать. Так делают трудолюбивые. Еще проще взять в прокате миллион видеокассет, набрать попкорна, жареных ребрышек и сесть перед телевизором. Так делают лентяи. Можно женится или выйти замуж, и никогда больше не оставаться в одиночестве. Так делают сентиментальные.
- Вот как? А меня ты к какой категории отнесешь?
- Ты? Ты еще не успел попасть в какую-то из этих категорий. Ты еще только начал свой путь и выбор у тебя еще в будущем, как и у меня. – Макс стал на скамейку. Прожектор светит ему в спину, проецируя величественную тень на беговые дорожки. – Давай помолчим. Я пойду на трибуну напротив, а ты останешься здесь. Только не думай о буднях. Не думай о том, о чем можно думать каждый день. Подумай о чем-то немного секретном для тебя…
- Хорошо.
Макс спрыгнул с лавочки и пошел к другой трибуне. Паша отвернулся. Ему в глаза ударил свет прожектора. Он прищурился и повернулся обратно. Картинка стадиона превратилась в негатив. Макс помахал рукой с потерявшей нормальные цвета трибуны и сел. Он смотрел на небо. Млечный путь, звезды и низкое, летнее, очень близкое и родное небо. Так и хочется протянуть руку и схватиться за него, провалиться в него, раствориться в нем. Паша сел. В голову посыпались мысли. Мысли не о скором концерте, и не о домашнем задании, не о том, где и как провести вечер, и не о друзьях. О себе. О том, кто он, и зачем пришел на этот стадион. Неужели он пришел только из-за Макса? Неужели тишину вокруг может спровоцировать только «несчастный случай», случайность, совпадение? Или он давно ждал этого момента, просто все никак руки не доходили, времени не было?
Так прошло пол часа. Макс встал и вышел на беговую дорожку. Паша подошел к нему. Из темноты в свет прожектора вынырнула девушка, и прошла мимо них. Она внимательно смотрела на прорезиненную поверхность, по которой шла, будто ничего больше для нее не существует.
- Паша, смотри. Она здесь каждый день. Но она ни на что не реагирует.
- Как это не реагирует?
- А ты посмотри.
Подойдя к девушке, Макс начал напевать песню. Ее шаг не сбился. Она методично продолжила свое шествие. Макс преградил ей дорогу. Она прошла сквозь него. Паша открыл рот:
- Ты что, Макс? Давай отсюда делать ноги. Что это за привидение?
- Не знаю. Но ты попробуй. Пусть она через тебя пройдет. Сначала я и сам удивился, убежал. На следующий день она в то же время прошла. Я побежал за ней. Она зашла в дом, и захлопнула за собой дверь. Я пробыл там до утра. Утром она вышла, как ни в чем не бывало, я у нее даже время спрашивал…
Паша догнал ее и стал перед ней. Она остановилась и подняла голову. Черные пуговки глаз уставились на Пашу. Он замер. Она провела рукой по его щеке и отрицательно покачала головой, перевела взгляд на Макса и протянула ему руку. Макс вытянул вперед свою. В воздухе засветился белый с оранжевой каймой тюльпан. Цветок погас и упал на землю, став привычным, земным. Макс поднял его. Девушка развернулась и ушла.
Они не смели двинуться. Только стояли, удивленно глядя ей вслед. Макс поправил очки. Ничего не говоря, они вышли со стадиона на аллею, и, не прощаясь, разошлись по домам. Макс поставил тюльпан дома в вазу. Через неделю стадион открыли, разрушив стены тишины, оберегавшие тайну незнакомки. Паша написал о ней песню, которая стала более чем популярной. Макс встретил девушку с красивой китайской фамилией. Она была очень похожа на незнакомку.
Они полюбили тишину, поняв, что она дает. Они поняли, что дает тишина, полюбив ее… |
