Никто не помнит, когда это случилось, никто не знает, где это произошло, никому не интересно даже, зачем все это надо было. Однако все так и было. И остается до сих пор, пройдя через века непонятно с какой целью.
Была давным-давно одна страна. Что это за страна и где она была – нас совершенно не интересует. Важно другое: в этой стране жило Величие. Как оно существовало и чем занималось - вопрос темный и, несомненно, требующий дополнительного рассмотрения. Запомнили все лишь то, что иногда оно позволяло некоторым людям достигать себя. А потом, наигравшись, сбрасывало их в пропасть, благо она была располагалась по соседству. Вот, собственно, и все, что смогли мне про неё поведать люди. Заинтригованный донельзя и отчаявшийся уже разузнать хоть какие-нибудь подробности о былом Величии, обитавшим в этой местности, забрел я случайно в покосившуюся харчевню. И там встретил старика-хозяина, который и поведал мне легенду об оскорбленном величии.
Была давным-давно одна страна. В этой стране жило Величие. . Как оно существовало и чем занималось - вопрос темный. Известно только, что иногда оно позволяло некоторым людям достигать себя. А потом, наигравшись, сбрасывало их в пропасть, благо она была располагалась по соседству. И случилась с этим Величием однажды престранная история. Кто-то его страшно оскорбил. К сожалению, История не смогла сохранить имя этого человека. Она не запомнила даже, человек ли это был. Что поделать, память-то девичья. И стало наше Величие вмиг оскорбленным.
На этом можно бы и закончить повествование, если б не терзали всех две мысли. Во-первых, безумно интересно, как ведет себя оскорбленное Величество, а во-вторых, неясно, так и осталось оно оскорбленным или все-таки пришло в норму. Посему пришлось мне подкупать хитрого трактирщика, пообещав съесть два качана капусты и остаться на ночлег.
Величие, конечно, очень болезненно переносило то оскорбление, а главное, совершенно не представляло, как положено себя вести оскорбленному величию, ибо никто доселе не оскорблял ни наше Величие, ни кого-либо из его знакомых. Величие попробовало метаться и лезть на стенку – ему не понравилось. Пробовало крушить все подряд, запивать селедку молоком, выть на луну и даже плакать – ни один традиционный способ не помогал. Пошло тогда Величие к дубу, посоветоваться. Но дуб оказался не только древним, как кости мастодонта, и на редкость правильным. В отношении дубов правильный – мудрый до жути, но совершенно глухой к окружающему миру. Даже ветвями, зараза, не захотел шевельнуть. Для моральной поддержки. Совсем было отчаялось Величие, но тут оно поняло, что банальнейшим образом заблудилось в 333 соснах. Тут, понятное дело, стало совсем не до душевных расстройств и прочей лабуды подобного рода. Тут надо не просто абстрактную честь, а самую что ни на есть физическую шкурку спасать. И, собрав свои остатки, двинулось Величие на юг. Почему именно на юг – История умалчивает, она у нас девушка скромная. Быть может, ходить на юг – одна из множества вредных привычек Величия. А может и нет. Возможно, в том направлении просто было красивее. Величие ведь не лишено некоторой любви к эстетичности. Впрочем, все это было давно и неправда.
Ах так, неправда, значит!?!?! Ну, господа хорошие, тут-то вы и прокололись!!! Гитлер капут! Шит хэппенс! И прочие нецензурные выкрики!
Трактирщик стоит в полном изумлении и явном недопонимании. Однако глаза у него уже круглые, как пробки от шампанского. И руки дрожат. Разбил первую тарелку, вторую третью. Жалко, что он холостяк: какой талант погибает. Ноги тоже начинают подрагивать, того и гляди пустится вприсядку. И пустился. Только не вприсядку, а наутёк. Ох, ох, ох. И как это он протянул столько лет с таким слабым вестибулярным аппаратом? Первым же прыжком – и в посудный шкаф. На слона не похож вроде… Оказалось не шкаф, а барная стойка. Интересный коктейль получился, местным вампирюгам на радость.
А я что? Я ничего. Просто пристально смотрел на бедолагу. Ну, руками немножко размахивать начал. Так, для солидность. А он взял, и вприсядку пустился. Кто ж так делает? Поднимаю жалкие останки хозяина. Интересно, где у него ванная? Ага, вот она, обитель грязного белья и различных грибков. Тщательно полоскаю его в теплой воде и вешаю просушиться. Надеюсь, хоть гладить его не придется.
Первым открылся правый глаз. Но ему пришлось срочно вернуть status quo: именно на этом глазу была прищепка. Надо же было как-то его прикрепить… Осторожное шевеление левого глаза. Получилось на сей раз. Глаз начинает судорожно вращаться, того и гляди выпадет из орбит. Жалко будет. Подхожу, вкручиваю глаз обратно. Что-то хрустнуло? Вот дурак, разбросал свои руки повсюду… За то и поплатился. Впрочем, старик и так был немногофункционален, а уж теперь-то ему точно останется лишь языком чесать. Интересно, как он будет чесать себе подмышки? Хр-хр! Слава Богу, я не медведь, иначе дяденька лишился бы слуха. А так только уха – невелика потеря! Осторожно снимаю прищепку с глаза. Ох уж мне эти трактирщики! Взял и хорошую вещь своим глазом испачкал. Зачем, спрашивается? Упавшее бревно напоминает ему, что уже утро, так что хватит нежится, пора заканчивать сказку. В ответ он только капает. Фи, розовые сопли это уж слишком! Нет носа, как говорится, нет и насморка. Удобная вещь кочерга. Ух ты!!! Он рот соизволил открыть. Надо бы зыбы почистить, уважаемый! Что у нас тут есть? Рубанок, напильник, стамеска и дрель? Нам бы чего от кариеса… О! То, что доктор прописал! Клизмочку поставим… Вот. То то же. Теперь можно с сказочку продолжить.
Величие шло. Шло себе и шло, пока не дошло. Пока до величия не дошло, что оно, мягко говоря, не в курсе, куди и зачем прется. Пришлось остановиться. Навстречу летят ежи. Косяком. “Что-то здесь не так...”, - подумало Величие, но вслух ничего не сказало, потому что даже Величие понимает всю бесполезность спора с косяками. Которые плюс ко всему и уколоть могут. Оно захотело сесть на пенёк, но с горечью обнаружило, что они все ушли на пеньковую веревку, зубочистки и железные шпильки. Черт, куда ж меня занесло!?! Какое же оно величие, если даже сесть негде? Тут, как и положено в сказках, случилось чудо. С неба упал топор. А на хрена мне топор, подумало бывалое величие. С неба упал утюг. Величие догадалось, что всё – глюки. Даже полутораметровая конопля. Величие решило убраться отсюда подобру-поздорову. Однако ни того, ни другого в округе найдено не было и пришлось идти по острю ножа, которое оказалось сначала тонким льдом, а затем и вовсе травкой. Почему-то розовой…
Идиот! Ты свои сопли уже и на траву распустил!
Умный малый. Пошел и отжался тридцать раз, пока капать не перестало. Правда, гладить его мне пришлось-таки. Зато я его отбелил хорошенько. Тушью для ресниц. Трактирщик стал похож на больничный потолок. А цветом – на сушеный гриб времен Екатерины. Пробовал улететь. Уши подвели: длинные, но безвольные, притом всего одно. Вынужден был привязать его языком к печной трубе. Во избежание. А снова упадет куда-нибудь, бедолага.
Прошло некоторое время. Взошло солнце. Из юрт повылезали полярники. Потыкав в них пальцем, Величие обнаружило, что никакие они не полярники, а вовсе даже и апельсины. Свежезамороженные, между прочим. Тут Величие унюхало запах былого. Это была та самая селёдка, которую оно ело в от день, когда столетнему дубу исполнилось 16. Добравшись до селедки, Величие радостно её съело, потому что кушать очень хотелось. Тут бы оно и умерло, если бы у меня не хватило ума подбросить дров в печку, к которой был привязан языком трактирщик. Поэтому Величие лишь промучилось полгода расстройством желудка. А затем благополучно выздровело и целых несколько лет жило счастливо. А потом снова случилась с этим Величием престранная история. Кто-то его страшно оскорбил. К сожалению, История не смогла сохранить имя этого человека. Она не запомнила даже, человек ли это был. Что поделать, память-то девичья. И стало наше Величие вмиг оскорбленным. Оно пмнило, что в прошлый раз ело ту селедку, которую ело до этого в тот день, когда столетнему дубу исполнилось 16. Но драный кот, который оказался впоследствии благородным псом в не самые лучшие свои времена, съел даже кости от той селедки. Величие пошло и бросилось в бездну, благо она была неподалёку. И стало падшим. Впрочем, спешно добавляет хозяин харчевни, это уже совсем другая история, тем более, что она про ангелов.
Вот и хорошо. Вот и славно. Хороший у него трактир. Горит по крайней мере, весьма живописно. А больше от него ничего и не требуется. Пройдет какой-то жалкий час и все обратиться в дым. Вот и отлично.
В одном только ошибался трактирщик. Он забыл, что величие никогда не бывает падшим до конца, и что оно просто обожает обращать все в прах. А дым, как известно, частный случай праха… |
