Да, это было смешно. Смешно оттого, что я все еще держалась болезненной, мертвой хваткой за то, что уже давно прогнило и заросло сорняком. Я держалась за обрывок веревки, и не видела, что он давно не держит меня над обрывом пропасти. Просто какая-то сила самовнушения удерживала меня от падения. И вот я проснулась и разглядела страшную реальность. Я вдруг поняла, что сила воображения куда прочнее, чем нам кажется иногда. Моя воображаемая нить все еще тянулась вдаль, теряясь в мираже моего надуманного счастья, несмотря на лохмотья в моих руках. Я не сразу осознала происходящее, и очнулась только тогда, когда мои истоптанные пятки качнули тело по направлению к пустоте. Я кое-как выровняла равновесие и рухнула вперед на колени. Я ощупала дрожащей рукой пространство перед собой… она проходила сквозь нить. И тогда я закричала. Я кричала и кричала до тех пор, пока крик не перешел в хрип, а хрип в непонятный клекот. Я думала, что сейчас заплачу, но нет…. Слезы это облегчение – это было слишком щедро по отношению ко мне. И поэтому я засмеялась. Этот смех…он был…сумасшедшим. Нельзя так смеяться, горько и безвыходно. Все, все во что я верила, оказалось неправдой, выдумкой, щепетильностью и, как Он сказал, романтичностью. Оказалось, что просто влюбиться в наше время – это быть чересчур романтичным. Я взглянула на небо, потом потрогала теплую песчаную землю, вспомнила знаки, представила Бога, и еще много того, что для меня являлось движением к моей любви. Я обманулась. И это для меня было самым страшным. Я еще никогда так не верила!!! Вся моя жизнь состояла из веры в чудо. И теперь, разве можно жить, когда вместо нее осталась иллюзия? Я развернулась и посмотрела за край обрыва. Бесконечная, бездонная пустота – такая же, как моя жизнь сейчас. И что же мне мешает их слить воедино? Страх? О, нет,…все самое страшное я уже получила. Глаза жадно отыскали в прозрачно-голубом шелковом пространстве высоко парящую птицу. Она плыла спокойно и уверенно и, наверное, была счастлива. Надеюсь, я получу такое же удовольствие. Грязный кусок веревки наконец-то вывалился из моей руки. Глубокий вдох, насколько позволяет грудная клетка. С этим вдохом я вобрала в себя запах хвойных лесов, влажность росы, синеву небес, плач дождя, яркость молнии, свежесть ветра, блеск звезд, молчаливость луны, шероховатость песка, звук голоса любимого, его прикосновение – на память. На долгую память короткого полета. Я подошла к обрыву, раскинула руки на манер крыльев и… заплакала. Все-таки жалко мне было ее – мою веру, жизнь, надежду. Ну что ж, спасибо, я получила облегчение, возможно даже прощение. Но было уже слишком поздно, я уже все решила. Я просто не могла поверить, что смогу повторить это безумное прядение еще раз. Такое просто невозможно. Не сейчас! Не в этой жизни…. Губы растянулись в легкой ласковой улыбке. За то, что я проиграла, но получила освобождение, - прошептала я и нырнула в одуряющую, освобождающую смерть.
… Это был долгий полет. Я даже успела закрыть глаза и прочитать молитву, когда движение прекратилось. Я висела в метре от зеленой поляны, сплошь покрытой желтыми одуванчиками. Мне пришлось потрудиться, чтобы добраться до земли. Что-то сдерживало меня. Когда мне это, наконец, удалось, я обнаружила, что все мое тело запутано в полупрозрачные нити. Неужели я как паучиха сделала себе паутину, наплела запасные варианты своих желаний. Что же мне теперь делать со всей этой белибердой, которая больше ничего не стоит. Я получила то, что требовала: ответ; отказ; прекрасное «нет», вместо судьбоносного «да». Неужели мне дается еще один шанс? Но я больше не верю в шансы. Чудеса больше не расцветают божественными цветами в моем наивном сердце. И прелестные желтые цветочки отнюдь не обрадовали, а только еще больше огорчили: Что? Еще не все? Мучения продолжаются?! Неужели я недостойна получить даже такое элементарное освобождение? Я опустилась в траву и принялась с остервенением отдирать от себя веревочную пряжу. Невозможно получить то, что я уже потеряла, - повторяла я себе как заклинание. Я знала, что мне хватит сил и мужества снова взобраться на эту гору и снова спрыгнуть. И красота вокруг меня не спасала. В ней больше не было смысла без любви. Когда я отдирала последнюю нить, глаза уже блуждали в поисках подъема и обнаружили таковой. Подъем оказался крут, но было все равно. Я взбиралась на свой Эверест так, как будто снова верила. Только это была уже другая вера, вера, что я смогу закончит это пустое существование. Я была уже почти наверху, когда какой-то подлый камень под моей ногой крякнул и ухнул вниз. Руки гимнастки инстинктивно впились пальцами в выступы. Пальцы скользили. Обидно. Да, мне на какое-то время стало немного обидно. Ведь до верха остался всего рывок. И я бы опять горделиво и печально спланировала вниз. Усмехнувшись, я осознала всю нелепость моей обиды. Повторив напоследок заклинание: невозможно получить то, что уже потеряла, - я разжала пальцы….
В ту же секунду что-то резко сомкнулось на моих запястьях и подбросило меня высоко вверх. А потом медленно опустило на землю.
- Когда-нибудь ты доведешь меня до инфаркта, - произнес любимый голос.
Моя истерика очень красочно вписалась в окружающий пейзаж. Я вырывалась и кричала, что это невозможно! Что: ты же сам сказал! Ты помнишь, что ты сказал?! Ты сказал, что НАС не было, нет, и не будет!!! Я все выдумала! Я болезненно романтична! Я вырвалась и побежала к краю пропасти, считая Явление всего лишь каким-то злым наваждением моего рока. Господи, да когда же это кончится?!
Но Явление необыкновенно ловко поймало меня и, прижав к себе, тихо произнесло:
- И почему ты всегда не в той последовательности воспринимаешь мои мысли? Просто хотя бы раз посмотрела мне в глаза…. А покалечится, мы еще успеем. Когда будем бороться за то, чтобы МЫ - состоялось! |
