Когда ты в неволе – самое естественное желание для тебя – освобождение.
6-е отделение ПНБ им. Павлова образца 1991 года представляло собой унылое желтое одноэтажное здание, где все окна были зарешечены.
Мысль о побеге возникла у меня и Вадима, соседа по острой палате, когда мы были в душевой.
Смотри, Коля, эта решетка держится на гвоздях, гвозди давно проржавели, да и решетка держится на соплях, если ее расшатать и вырвать с наличников – мы на свободе.
Давай попробуем.
Влад с силой дергает решетку на себя, она поддается от нескольких «упражнений»… АРИВИДЕРЧИ.
Надо, чтобы санитары не услышали.
И вот тихий час. Моя койка находится возле окна, синее летнее небо манит к себе, в объятия ангела.
Вадим, у тебя есть девушка?
Нет. Есть подруги, но вот той, Единственной, которая бы ЛЮБИЛА, нет. Когда я на свободе, они не против со мной дружить. А вот когда я в дурдоме – забывают, что я вообще существую на белом свете.
Наверное, любовь это сверхсупердружба любящих сердец.
У меня есть девушка. Ее зовут Илона. Сколько я придумал ласкательных названий к ее имени.
Илка – Уилки.
Илона – лоно Природы.
Иллинойс, Ил-64.
Ложка-Илошка.
Илона-иллюзорна.
Илони-ИЛ-ОН-А-а-а-а.
Когда мы были вдвоем, мы были до того счастливы, что хотели наделить любовью камни. Нам все было в кайф. Даже приготовление пищи было веселым действом.
Утром, чувствуя теплые сладкие волны любвеобильных поцелуев я спрашивал:
Ил, а не поджарить ли нам на эротической сковородке сексуальную картошку, используя при этом порнографическое масло?
Иди. Жарь, Фрейд несчастный.
Грустно. Просыпаясь в дурдоме первая мысль: Иллоны рядом нет. Она в другом измерении. В свободном мире на расстоянии сотен решоченых окон, тысяч белых халатов, миллионов лет. Поэтому Вадик будем бежать.
***
Мои соседи хотят меня замочить. А я не хочу быть замоченным. Я же не белье.
*** |