Тонкой нитью, беззвучной струной,
И той, другой, ночной стороной
Звучало, звенело осколками,
В мозг вонзалось чувство – иголками.
Билась мысль опаленной птицей –
Повеситься, утопиться, забыться.
Но на поверхность за волосы
Руки тянули, разрывая на полосы.
Серым комком в углу кровати,
Словно укутавшись в тёплое, серое платье,
Нахохлившись обваренным попугаем,
Сидел здравый смысл, совершенно неузнаваем.
В старом манто из меха шиншиллы,
Грязный и скользкий, как упавшее мыло
Он бился в силках безумия прочных,
Сжимаясь размером из книги – в строчку.
Он плакал и выл, не зная куда деваться,
Боясь вылезти и на глаза показаться.
Да и вообще он чудом остался в живых,
Но теперь его не хватит на одного, не то, что на двоих.
И на груди разрывая мех крысы
Здравый смысл (правда, уже не такой здравый) твердил:
Я знаю все плюсы и минусы.
И вот он собрался и прыгнул, в ворону пытаясь превратиться,
Желая улететь далеко, без особой надежды возвратиться.
Он прыгнул, и исчезло всё на свете,
Даже не успевшие оплакать его взрослые дети.
Исчезли мысли и странные люди,
Скрепки, материки и нечестные судьи.
Стоны раненных, блюда и брошки,
Девичьи груди и губные гармошки,
Пыль, стёртая с ПСС Мао,
Все известные миру ноу-хау.
Стихи Маяковского, Лорки, Блока,
Боа-констрикторы и напряжение тока.
Исчезли батоны хлеба белого,
Штормов и приливов как будто и не было.
В общем, всё исчезло настолько внезапно и быстро,
Что никто не успел заметить, – куда же девался смысл.
А он, проныра, поселился у старенькой мамы,
Которой ранее не послал ни одной телеграммы.
Но старушка не обижается – она давно привыкши,
Его она определила в мансарду под крышей.
Самое место ему там бедному,
Любимому ей, хоть такому и вредному.
Теперь он на отдыхе тихо кайфует,
Сладко и долго спит, в круге дрейфует.
Жалко беднягу, но курс реабилитации
Надеюсь, выведет его из прострации.
Ведь ждёт его много неоконченных дел
(Он помнит, что раньше был твёрд и смел).
И после такой мировой катастрофы
Можно полезть в Станиславы Гроффы.
Можно стать социал-демократом,
Неонацистом – ругаться матом.
Элементарно вписаться в исторический план.
(Кстати, вакантно место Фанни Каплан).
Но здравый смысл выбрал иной путь.
Реально понял – пора отдохнуть.
Укрывшись пледом, пьёт чай, ест сушки,
А я по-прежнему зябну в психушке. |
