Он жил, принадлежа еще кому-то, где в душу дверь была открыта настежь...
Входили все, кому не лень, как-будто, но в голове стирал все мысли ластик.
И вот ушел он в ночь без одеяла, презрев уют и мягкие перины.
Ведь Муза ему больше не давала отведать и клубники, и малины.
Среди людей он был вороной белой, непризнанный, но офигенный гений.
А сам себя считал голубкой смелой, со стопроцентным перископом зрений.
Весь город оттуманен был слезами, которые он лил с утра до ночи,
Где кошками питался он глазами, жевать в натуре не хватало мочи.
А вдоль дороги с косами стояли девицы и мужья с большим приветом.
Николу Гумилева уважали зимой, весной и даже жарким летом.
Вдруг стал он убеждаться - все напрасно! Воочию летал над полем черным.
И мумиё разбрасывая страстно, допер таки, что жисть здесь иллюзорна...
9/08/2019 |
