идёшь по улице, а в тебе голод зреет, как слива:
волжская красавица, куйбышевский ренклод, сморщенная угорка
сидит на зелёном крыльце, улыбается новому городу,
хоть он ей кажется некрасивым.
голод кричит, как оторванная пуговка, краснеет и выходит из берегов.
живот - барабан, в голове - блоха,
не подкованная в вопросах геополитики, евгеники, иеговы.
рот - уродец, радостный херувим
на подтяжках, тележка для сладкого, храбрый портной,
не умеющий жить своим.
пока осознаешь это, город становится градом
без тополей и ливней -
это хотят на руки слепые сливы.
не попадают.
падают почти рядом. |
