Часто я задаюсь вопросом, почему моя жизнь сложилась именно так, как сложилась? Сделали ли меня эти события сильнее или умнее или же, напротив, только ослабили? Ответить на это сложно, но могу сказать одно: они дали мне возможность справиться с самым сильным страхом в моей жизни.
Я люблю сильные чувства, чаще они представляются мне образами, а не ощущениями, от чего мне всегда было сложнее понять окружающих меня людей. Ненависть я вижу в образе собаки, она много крупнее обычных псин, бегающих по улицам городов, и пахнет иначе, как может пахнуть свежая очищенная от плоти кость. Любовь представляется мне стервятником с запахом ладана. Бежать и спасаться напрасно, он будет гнать, давать надежду на спасение, но невозможно скрыться от раздирающих мяса когтей. Рано или поздно он вырвет сердце своей жертвы и будет пировать, окропляя землю солоноватым дождём красного цвета, пока ледяная земля не примет в объятия уже неживое тело.
Но что из этого может сравниться со страхом? Это чувство я люблю, оно заставляет искать в себе скрытые возможности, мыслить быстрее и выходить из непростых ситуаций. Не невзгоды, а именно страх может сделать нас сильнее. Его плоть и кровь - эшафот, но кто из нас поднимется туда, зависит только от меня самого. Главное, чтобы он не успел перерасти в ужас – снежную пустыню, которой нет ни конца, ни края, стоит ступить в неё, и выхода уже не найти, останется лишь бродить по белым барханам целую вечность или умереть.
Стоя на утёсе в окружении тех немногих, кому удалось выжить, я чувствовал именно страх, но пугали меня вовсе не люди, чье гиканье еще доносилось от города, не озаряющий небо пожар, и даже не знание, что та жизнь, которая у меня была, больше никогда не вернётся. Глядя на бурные волны, со всей мощью обрушивающиеся на окружающие их скалы, я чувствовал непреодолимый страх перед этой стихией. Это было странным и неприятным, я всегда находил умиротворение на том утёсе, казалось, время останавливается, и я мог часами сидеть здесь, слушая, как смешиваются между собой пение птиц, шелест ветвей и рёв реки. Это было священное место. Но в тот вечер я видел враждебный мир. За моей спиной раздавался заунывный вой, состоящий из рыданий, обрывок слов, угроз и стонов, и речные воды жадно впитывали эти звуки, словно наедались отчаянием досыта.
Прикосновение к плечу заставило меня ощутимо вздрогнуть, и я поспешно отступил от края, повернувшись к Альберту. Толстяк склонился ко мне и легонько встряхнул.
- Ты в порядке?
- Да... – неуверенно проговорил я. – Да, в порядке...
Он окинул меня обеспокоенным взглядом.
- Мы собираемся уходить. Ты не слышал, как мы тебя звали.
- Задумался, - отмахнулся я и попытался улыбнуться, но не получилось. – Как Люси?
- Держится, - коротко отозвался он, бросив короткий взгляд в сторону жены. – Она справится, я уверен. Люси всегда была сильной.
- Куда мы пойдем?
- В паре суток пути отсюда есть деревня Яблоневка, туда и направимся. В любом случае, оставаться здесь мы не можем. Ты как, идти сможешь?
- Сюда же добрался.
- Хорошо. Выдвигаемся.
Он отпустил моё плечо и отошел в сторону, помогая подняться с земли тем немногим, кому удалось спастись, до меня доносился его тихий голос, но я никак не мог разобрать, о чём он говорит. Впрочем, мне это было не нужно, я и так понимал, что он пытается заставить нас покинуть это место и идти дальше. Понурые, грязные, потерявшие своих родных, люди устало поднимались со своих мест, бросали короткие взгляды на город, кто смотрел с гневом, кто – с ужасом, а потом уходили. Бросив ещё один взгляд на воду, я внутренне содрогнулся и отошёл, отведя глаза в сторону.
- Эли, - подойдя к девушке, всё еще смотрящей на поднимающийся от города дым, я остановился, всматриваясь в её лицо, оно было похоже на маску, лицо человека, уставшего настолько, что уже нет сил ни на какие чувства, - ты...
- Я в порядке, - отозвалась она слишком быстро, чтобы это могло быть правдой, но добиваться от неё иного ответа у меня не было ни сил, ни желания, а потому я просто замолчал. - Альберт собирается нас вывести?
- Ты же его знаешь, не успокоится, пока мы все не будем в безопасности. Пойдём?
Она вяло кивнула и медленно побрела следом за мной.
Мы вошли в лес, двигаясь по узкой тропке. Люди вели себя по-разному. Одни брели, не глядя ни на кого, только себе под ноги, другие рыдали, третьи ещё надеялись на что-то и жадно высматривали в оставшемся за спиной городе знакомые фигуры, стараясь задержаться хоть на секунду. Вот мы прошли мимо опушки, где каждый год собирали грибы, мимо поляны, на которой росли густые кусты дикой малины, и чувствовали, как сжимается сердце. Мы больше никогда это не увидим. Никогда не пройдём по этим тропам. Никогда не вдохнём запахов леса, смешанных с ароматом близкого моря. Не будет беготни по широким улицам, перепалок с соседскими мальчишками, уютных посиделок в доме. Целая жизнь осталась там, среди пожара, чтобы никогда не вернуться.
На землю быстро опускалась ночь, идти становилось всё труднее, время от времени Альберт заставлял нас перекрикиваться друг с другом, чтобы никто не потерялся. Когда он скомандовал привал, мы уже были без сил. Разводить костры казалось нам безумием, слишком отчётливым был в нашей памяти пожар, и мы улеглись на траве среди деревьев в кромешной темноте.
Утро встретило нас лесной прохладой. Открыв глаза, я некоторое время лежал, чувствуя рукой капли росы на траве и рассматривая жемчужные облака, виднеющиеся среди деревьев. Вокруг было настолько тихо и спокойно, что вчерашний вечер показался мне просто кошмарным сном, и первой мыслью было, что я просто уснул в лесу, и мне надо бежать домой, пока Альберт и Люси не начали от беспокойства поднимать соседей на ноги. Но стоило мне усесться, как перепачканные в золе фигуры людей развеяли мои надежды в прах. Многие уже проснулись и сидели неподвижно, прикрыв глаза и прислушиваясь к пению птиц на деревьях, несколько человек пытались оттереть грязь с одежды, кто-то сорвал влажный от росы лист лопуха и вытирал руки. Альберт дал нам несколько минут, чтобы окончательно проснуться, после чего повел нас дальше. Привалов мы почти не делали, несмотря на то, что события прошлого вечера выжали из нас все силы, мы хотели уйти как можно дальше, словно бежали от воспоминаний в надежде, что они останутся там.
- Думаю, переночуем здесь, - донесся до меня громкий голос Альберта, я поднял голову и осмотрелся, но ничего нового не увидел. Вокруг все тот же лес, совершенно одинаковый, с какой стороны ни посмотри. Люди устало усаживались на землю, вытягивая ноющие от долгой ходьбы ноги, кто-то сразу улёгся и закрыл глаза, сделавшись похожим на труп.
- Нужно собрать хворост, - командовал Альберт, не давая нам возможности погрузиться в воспоминания и вернуться в то вчерашнее состояние безысходности. Я вяло улыбнулся, вспомнив, как он целый день что-то рассказывал, увлекая вслед за своими словами наши сознания. Пожалуй, отчасти это помогло нам пройти столь длинный путь. – Пикор, возьми себе в помощь кого-нибудь, потом разожжём костер. Ещё нам нужно раздобыть хоть какой-нибудь еды, думаю, этим могут заняться...
Я поднял здоровую руку и помахал ей в воздухе, показывая, что у меня ещё достаточно сил для этого.
- Попробую кого-нибудь поймать.
- Жан, ты хоть раз приносил добычу домой?
- Нет, я её выпускал в лесу. Как подумаю, что ты, изверг, вонзишь в несчастное животное нож, так плохо становилось, вот и выпускал. Но сегодня, так и быть, дам волю твоей душе повара и принесу что-нибудь...
- Но у тебя же больная рука, - обеспокоенно посмотрела на меня Люси, однако я только отмахнулся от её слов. Одна, не одна, а кому-то придется отправиться на поиски съестного, и будет лучше послать человека, в котором ещё сохранились силы.
- Иди уже, хватит болтать, - Альберт махнул рукой и отвернулся. – Сегодня ночью я постою на страже, но нам нужно обойти лес вблизи, чтобы убедиться в безопасности этого места. Кто пойдет со мной?
Не теряя больше времени, я развернулся и побрёл в лес, размышляя над грядущей охотой. Темно ещё не было, но времени оставалось не так уж и много, а зверя ещё требовалось выследить.
- Жан! – голос Элайзы заставил меня остановиться, я обернулся и посмотрел на девушку с вопросом в глазах, та остановилась в нескольких шагах от меня и, помявшись немного, произнесла с неловкой улыбкой. – Спасибо.
- За что?
- Что помог мне, - отозвалась она. – И не стал ничего им рассказывать. Ты ведь не станешь говорить Альберту и остальным, что меня... что там произошло?
- Эли...
- Я справлюсь, просто не хочу, чтобы остальные знали, понимаешь? Это было... не знаю, как сказать.
- Если не знаешь, то и не надо, я и сам не очень-то и хочу вспоминать, если честно. Единственное, что я хочу понять, как Робину удалось заставить тех лордов напасть на нас.
- Робину? – девушка нахмурилась и посмотрела на меня с недоверием. – Причём тут Робин?
- Я столкнулся с ним недалеко от твоего дома. Кажется, ему удалось выжить, хотя я многое бы отдал, только бы это было не так.
- Наверное, он солгал им, сказал, будто мы укрываем у себя дайтьи или ещё что-нибудь, - выцветшим голосом отозвалась девушка. – Это и неважно.
- Мерзко это... Мерзко от того, что они так и останутся безнаказанными.
- Не останутся. Я найду способ, как им отомстить. Как только доберемся до деревни, я уеду.
- Одна?
- Мне не нужна помощь, - она мягко улыбнулась.
- Ник бы не одобрил этого.
- Ника здесь нет, да и нет у него права принимать за меня решения, - она твёрдо на меня посмотрела и добавила. – Ты обещал ничего не рассказывать, об этом Альберту тоже не стоит знать. Пусть думает что угодно, но если он узнает причину моего отъезда, он не поймет.
- Я тоже не слишком-то и понимаю, - проворчал я в ответ. – Не стану говорить, что я против мести, но пытаться сделать это одной попросту глупо. Невозможно и от того глупо. Если хочешь молчать, пусть, я не стану мешать тебе, но уйти одна ты не сможешь. Я в любом случае пойду вместе с тобой.
Какое-то время мы сверлили друг друга злобными взглядами, а потом Элайза медленно кивнула.
- Ладно, а теперь тебе пора, если задержишься надолго, Альберт в восторге не будет.
- Ага, принесу кучу жуков, и мы пожарим их на костре, - протянул я. – Тебе нравятся жуки? Хотя сейчас их не так уж и много, так что, думаю, можно будет накопать червей. В земле их навалом, можно будет от пуза наесться.
- Мерзость, Жан, просто мерзость. Как вспомню, как вы с Ником из-за глупого спора давились червями, так тошнить начинает.
- Они были вкусными, - я с довольным хохотом похлопал себя по животу. – Знаешь, я ведь после этого отлично стал понимать рыб, почему они клюют на червяков. Если поджарить их немного, получится неплохой ужин, а можно ещё завернуть в листья и тогда...
- Уйди с глаз моих долой и не смей приносить червей, я тебе это припомню.
- А ещё я могу поймать зайца, - улыбнулся я, кивнув в сторону ушастого зверя, который осторожно пробирался среди кустов. – Ты только посмотри на него, он нас даже и не боится.
- И как ты его ловить собрался? – скептически хмыкнула Элайза.
- Тебе нравились книги, а мне куда более интересные занятия, - отозвался я, развязав веревку на поясе, и огляделся по сторонам. – Вон та палка подойдет, тащи её сюда, только тихо. Потом отправлюсь искать заячью тропу, и останется только немного подождать, пока глупое животное не попадется в сети такого умного меня.
- Ну да, умный, тогда ты отправляйся на поиски, а я помогу развести костёр и, может, уговорю Альберта отправить ещё кого-нибудь на охоту, пока ты тут развлекаешься.
- Ты в меня не веришь? – возмутился я.
- Скажем так, я больше верю в зайца. Но удачи.
Махнув рукой, она отошла от меня и скрылась среди деревьев, оставив меня ворчать себе под нос что-то о всяких девчонках. Развернувшись, я отыскал взглядом зайца, тот уселся на небольшом бугорке и приподнялся на задние лапы, внимательно за мной наблюдая.
- Часового из себя строишь? – поинтересовался я у него. – Оно и верно, беспечность до добра не доводит. Ну, дружок, какая ловушка тебе больше по нраву? Удушающая? Замечательно, они у меня лучше других получаются и времени особо не занимают, что для меня в самый раз. Гляди-ка, мы уже хоть в чем-то сошлись, - усевшись на земле, я принялся сооружать лассо на палке, стараясь завязывать узлы так, чтобы петлю можно было быстро затянуть, благо веревка на мне была достаточно длинная. Времени потребовалось немало, работать больше приходилось одно рукой, другая могла только поддерживать палку, плечо, вправленное мне Альбертов, до сих пор страшно болело. Но вот, наконец, спустя долгое время работы руками и матом, оружие для ловли зайца было готово. Я поднял голову и едва не выругался. – И куда ты запропастился, ушастая скотина? Не хочешь на обед, что ли? Ну ладно, ладно, давай тогда хотя бы на ужин, что ли, приглашу. При костре, в приятной компании. Ты не пожалеешь...
Я подобрался к пригорку, на котором раньше сидел заяц и направился за ним по следам, стараясь двигаться как можно тише. Охотиться меня учил сам Альберт, хотя он выходил в лес не так уж и часто, куда больше он любил рассказывать и показывать мне, как делать силки собственными руками. Зато практики у меня было хоть отбавляй, зря, что ли, проводил целые дни в лесу, выслеживая зверей? Увлёкшись преследованием, я не заметил, как начало темнеть, очнулся только когда понял, что уже с трудом различаю следы прыткого животного. Выпрямившись, я в недоумении огляделся по сторонам и вздохнул, уткнувшись плечом в дерево.
- Надо было подвесную делать, - пробормотал я, почёсывая в затылке. – Сидел бы у костра и ждал, всё лучше, чем гоняться за ушастым.
Я посмотрел на силки в своих руках и похлопал палку ладонью.
- Верно ведь? Ну ладно, сейчас вернёмся и сделаем, зато утром будет мясо. А сегодня перебьёмся чем-нибудь другим... – представив себе усмехающееся лицо Элайзы, я зажмурился и покачал головой. – И ничего она не была права, правда? Мы с тобой ещё столько живности наловим, что и про запас останется. Так, а теперь возвращаемся...
С уверенностью я шагнул вперед и тут же остановился, услышав, как за спиной треснула ветка. Я мгновенно присел на корточки и развернулся обратно, всматриваясь в подступающие сумерки. Силки уже были наготове, я вытянул их вперед, готовый в любое мгновение накинуть петлю на шею животного и тут же её затянуть. Снова хрустнула ветка, я сделал несколько осторожных шагов в сторону звука и замер, прислушиваясь к происходящему вокруг. Упустить зверя снова мне не хотелось, и я собирался действовать максимально тихо.
Шорох впереди заставил меня довольно улыбнуться. У меня на руках были все козыри, я сидел в небольшом овражке и ветер дул в мою сторону. Приподняв силки, я цепко принялся всматриваться вперёд, чтобы вовремя заметить зайца. Осознание, что это вовсе не ушастый пришло слишком поздно, когда шорох затих совсем рядом, и я почувствовал на себе чей-то чересчур внимательный взгляд. Поёжившись, я почувствовал угрозу, исходящую от него и внезапно ощутил запах хищного зверя. Тихое приглушенное рычание заставило меня ощутимо вздрогнуть и податься назад. Кто бы подумал, что меня тоже выслеживают! - успела мелькнуть в моей голове запоздалая мысль. Я начал медленно отступать назад, крепко сжимая в руках палку уже не как ловушку, а как оружие, которым можно защищаться. Нога зацепилась за выступающий из земли корень, я упал на землю, жёсткая кора царапнула кожу и обожгла болью.
Подняв голову, я с ужасом уставился на зверя, который уже был готов к прыжку. В тот момент я вспомнил всё, что слышал о северных лесах. Они никогда не были безопасными, но вовсе не из-за засилья разбойников. Здесь обитали аргинские псы, которых нередко называли бичом Кандоры. В юном возрасте, ещё щенками, они могут показаться весьма миловидными – пушистые лопоухие шарики на ножках, но стоит такому шарику открыть пасть, как вся его миловидность скрывается за рядом крупных острых клыков. Вырастая, они оставались столь же пушистыми, хотя шерсть их приобретала жёсткость, защищающую от ударов. Размерами взрослые особи могли вымахать до размеров крупного теленка, достигая в холке полутора метров. И сейчас я видел перед собой довольно крупного пса, скалившего клыки, его шерсть вздыбилась и в следующее мгновение сильные лапы толкнули гибкое тело вперёд.
В тот момент меня посетило три мысли. Первая, вызванная инстинктом самосохранения, была, конечно же, бежать прочь без оглядки. Вторая, остаться на месте и сражаться, но я понимал, что не выстою против такого противника. Поэтому я последовал третьей. Когда пёс прыгнул на меня, я поспешно откатился в сторону и тут же затянул петлю вокруг его шеи. Длинная палка упиралась одним концом в зверя, уткнувшись вторым мне в живот. Я крепко обхватил её руками, стараясь сильнее затянуть верёвку здоровой рукой. На какой-то момент мне даже показалось, что я смогу с ним справиться, и в голове уже промелькнула картина, как я приволакиваю эту зверюгу в наш лагерь под восторженные и испуганные возгласы. Этот воодушевляющий пейзаж стоял перед моими глазами ровно до того момента, пока палка не треснула.
Зверь отскочил в сторону, оставив меня безоружным, и затряс головой, пытаясь сбросить петлю, однако только сильнее её затянул. Не дожидаясь, когда он снова обратит своё внимание на меня, я пустился в бегство. За спиной раздалось рычание, обернувшись на секунду, я увидел быстрое движение, и в следующий миг уже лежал на земле. Вот и смерть, - обреченно успел я подумать, но раздавшийся рядом крик отвлек животное. Зверь отскочил от меня и бросился вправо, до меня донесся громкий хруст костей, ломающихся под ударом оружия. Тут же раздался визг животного, и на меня посыпались комья земли, вырываемые его лапами.
- Что ты валяешься? – перед моими глазами появился какой-то парень, он присел на корточки рядом со мной и рукой ощупал, нет ли у меня ран. Тех и не было, появился он как никогда вовремя, я уже успел и с жизнью даже распрощаться. Я медленно уселся и тяжело вздохнул, чувствуя, как меня трясёт после пережитого ужаса. Нервным движением я провел пальцами по левому плечу, ощущая, как оно ноет после ударов, почему-то в тот момент мне показалось, что моя и без того повреждённая рука должна была непременно сломаться в этом сражении. Но она была цела, и я с облегчением выдохнул.
- Давай помогу, - парень протянул мне руку и воздел меня на ноги. – Ты откуда, горе-охотник?
- Оттуда, - я махнул рукой в произвольно выбранную сторону. – Там наш лагерь...
- Вот как? Пошли, доведу тебя. Не хватало ещё, чтобы мои труды пропали даром.
- А ты что тут забыл?
- Охочусь, как и ты. Только тебе больше по нраву зайцы, а мне – дичь покрупнее.
- Эти, что ли? – я помахал рукой в воздухе, пытаясь обрисовать пса.
- Они самые, - в темноте был виден только смутный силуэт моего нежданного спасителя, но я заметил, как он кивнул.
- Погоди-ка, - я резко остановился. – А ты откуда узнал, что я за зайцем охотился?
- Потому что я тебя видел.
- И использовал, как приманку? – я не смог сдержать вопля возмущения. – Да как ты... Как?..
- Да ладно, ты бы всё равно попался им на обед, это же их территория, - парень небрежно махнул рукой. – Впрочем, подозреваю, ты об этом ничего не знал. Кстати, меня зовут Кайл. А у тебя есть имя?
- Жан, - буркнул я в ответ.
- Вот и познакомились. Надеюсь, ты хорошо в лесу ориентируешься, не хотелось бы плутать с тобой до рассвета в поисках этого лагеря.
Не удостоив его ответа, я злобно зашагал впереди, силясь сквозь темноту разглядеть свои собственные следы. Когда впереди замаячил слабый огонек костра, я ускорил шаг, и мы вышли к лагерю. Не дождавшись моего появления, люди уже спали, сгрудившись возле деревьев, сидящий возле костра Альберт при нашем появлении резко вскочил на ноги и посмотрел на меня с таким негодованием, что у меня едва не подкосились ноги.
- И где ты был все это время?
Я посмотрел на толстяка уставшим взглядом и понуро опустил голову, ожидая, когда он начнет читать мне мораль о том, как я нехорошо поступил. Однако толстяк неожиданно замолчал. Посмотрев на него снова, я увидел, как он настороженно смотрит за мою спину.
- Ну, раз момент радостной встречи исчерпан, думаю, я могу позволить себе немного передохнуть.
Кайл вышел из-за моей спины и без какого-либо стеснения подошел к костру.
- Это кто?
- Он помог мне, когда на меня напали, - буркнул я без особой радости.
Тем временем мой новый знакомец уже расположился и с любопытством осматривал нашу группу, с недовольством покачивая головой.
- Да вы сумасшедшие.
- В смысле? – нахмурился Альберт.
- Здесь, - Кайл обвёл рукой лес, - охотничьи угодья псов, а вы нагло явились, разожгли приятный костерок, устроили беспечную охоту, да еще и спать завалились. Как вас ещё назвать?
- Нам нужен привал... Как тебя зовут?
- Его зовут Кайл, - ответил я за своего спасителя, и Альберт с неудовольствием на меня посмотрел.
- Спасибо, что представил, но, думаю, наш гость и сам умеет разговаривать.
Пожав плечами, я бухнулся на землю, разглядывая нежданного знакомца во все глаза. Лицо его было довольно красивым, впрочем, не могу сказать точно, почему счёл его таковым, мне просто нравились его черты, тонкие и строгие. Оно представилось мне морем во время штиля, кажется, будто даже бриз не потревожит его покоя. Его волосы были довольно странного цвета, такое чувство, что они седые, хотя я не смог найти причин, по которым они могли поседеть. Он был слишком молод для этого, но его волосы уже седые. Стянутые в хвост тонкой лентой, они достигали лопаток и немного вились на концах. Но больше всего меня убили его глаза, увидишь такие – решишь, что на нежить напоролся. Жуть. Серые, настолько светлые, что казалось, будто радужка и вовсе отсутствует, с яркими точками зрачков и странно пустые, словно их хозяин давно уже избавился от всех эмоций сразу, запер их в каком-нибудь чулане, куда заходит примерно раз в месяц, навести там порядок.
Невольно я задумался о том, как выгляжу сам. О своей внешности я могу с уверенностью сказать: я ее ненавидел и имел на то право, хотя и понимал, насколько это пустое дело – у меня никогда не было и не будет другой. Представьте себе высокого и худого двенадцатилетнего парня с бледной кожей, к которой никогда не цепляется загар, зато на солнце обгорает мгновенно. Порой, глядя на свое отражение в зеркале, волей-неволей, я сравниваю себя с бледной поганкой, выросшей в глухом лесу и никогда не видевшей солнца. Ох, и повеселилась же природа, создавая мой облик! Ко всем прочим прелестям предки наградили меня дивным тёмно-красным цветом волос. Вот угодили, ничего не скажешь, как встретимся – непременно поблагодарю, чтобы неповадно было впредь портить жизнь своим отпрыскам. Стоило мне покраснеть, что на жаре бывало частым случаем, как цвет моего лица сливался с волосами, и я становился похож на перезрелый помидор. Только зелёную шапочку на голову налепить и всё, можно смело маскироваться в огороде. Зато у меня красивые глаза, чёрные-пречёрные и очень выразительные, особенно когда требовалось состроить умильную рожицу – хохотали все.
- Куда направляетесь?
- В Яблоневку.
- Мне туда же, - кивнул Кайл. – Но остаться в деревне вам не удастся, в последнее время участились нападения псов на поселения. На прошлой неделе вырезали деревню Жмыха, и если судить по следам, эта стая направляется на восток.
- И что?
- Яблоневка восточнее Жмыха, - пояснил мне Альберт и повернулся к Кайлу. – Значит, едешь, чтобы предупредить?
- У меня там есть друзья, не хотелось бы их потерять. Можем отправиться вместе, не думаю, что мой меч вам помешает.
- От меча бы не отказался. Оставишь?
Я оскалился, глядя на него, и парень хохотнул в ответ.
- Чтобы ты и без второй руки остался?
- Уж как-нибудь справлюсь, - огрызнулся я.
- Жан, тебе бы поспать, а то моча в голову бьет ключом, - рыкнул на меня Альберт. – Иди отдыхать, я пригляжу за костром.
- Присоединюсь, пожалуй. Не то, чтобы не доверял, но две пары глаз надёжнее будут.
Альберт хмуро кивнул парню и подтолкнул меня в плечо, ткнув пальцем в сторону спящих людей, я уныло посмотрел на толстяка и отполз в сторону, свернувшись в калачик под деревом. Спалось мне в ту ночь плохо, сказывались пережитые страхи, но сон пришел довольно быстро.
Когда я проснулся, наш небольшой отряд был уже на ногах. Кайл стоял чуть поодаль, рассматривая людей с лёгкой усмешкой, словно ему не верилось, что мы сможем живыми добраться до деревни. Я поднялся с места и подошёл к нему, кивнув вместо приветствия.
- Всё еще здесь?
- Беспокоишься, что я вас брошу?
- Вообще-то я думал, что ты попытаешься нас ограбить и свалить.
- Было бы кого грабить, - он посмотрел на меня и улыбнулся. – Я же вижу, что у вас нет с собой ничего ценного, Жак.
- Жан, - рыкнул я на него. - Меня зовут Жан. Не Жак.
- Да какая разница, всего одну букву перепутал.
- Ты это намерено сделал.
- Каюсь, виновен. Просто ты так забавно выглядишь, что не удержаться. Глаза навыкате, ноздри раздуваются, весь покраснел, точно помидор, даже с волосами слился, смотри не лопни от злости.
- Чувствуешь себя умнее от этих шуток?
- Да я и без них гениален.
Я открыл рот, чтобы сказать ещё что-нибудь, но в голову ничего не приходило. Кайл какое-то время внимательно за мной наблюдал, потом с недоумением нахмурился, словно я разыгрывал перед ним пантомиму, и он пытался понять, что я изображаю.
- Отвали, - рыкнул я и быстрым шагом отошел в сторону, чувствуя себя разъяренным. – Эли, даже не подходи к тому седому, у него что ни слово, то новая порция яда с клыков капает.
- Ты о Кайле? – девушка поправила волосы и улыбнулась мне. – Жан, надеюсь, ты понимаешь, что ты сам виноват, что он тебя задирает? Ох, ты же не любишь, когда тебя поучают, точно. Так вот, как бы тебе помягче... Попробуй говорить с ним в другом тоне и сотри с лица это выражение праведного гнева. Он ведь спас тебе жизнь. Неплохо было бы поблагодарить его для начала, как думаешь?
- Его? Ха! Я его так поблагодарю, что мало не покажется. А потом догоню и снова выражу всю свою безмерную благодарность в утроенном размере. Нет, даже больше, а затем...
- Боже, избавь меня от мучений, – простонала Элайза, отходя от меня в сторону.
- Альберт! – возмущенно выкрикнул я. – Хоть ты скажи ей!
- Эли, не выцарапай ему глаза. Жан, не повыдирай ей волосы, - скомандовал с улыбкой толстяк. – И вообще, будьте счастливы. У нас же проводник нашелся.
- И ты туда же.
- Выдвигаемся! – прокричал Альберт. – Сегодня вечером прибудем в Яблоневку, двигаться будем без передышек, так что я надеюсь, все успели отдохнуть за ночь. Вперёд!
- Настоящий солдат, - хмыкнул Кайл, хлопнув меня по плечу. – Пошли, Жак, и не расстраивайся. Ты еще покажешь, где раки зимуют. И псам, и даже мне, куда от этого денешься.
Я кисло улыбнулся, и мы зашагали вперёд. Надо отдать должное, если Альберт вёл нас как в темноте – не зная, где что находится, то Кайл прекрасно был знаком с этим лесом, и ему с лёгкостью удавалось находить тропки, не тратя время на долгие обходы чащоб. Идти было легче, и двигались мы быстрее вчерашнего, хотя в этот раз нас отчасти подгоняла весть об аргинских псах. Я видел, как люди обеспокоенно вглядываются в лес, словно они ожидали увидеть целую стаю псов среди деревьев. Когда мы вышли на широкую дорогу, ведущую прямиком к деревне, уже подступали сумерки. Кайл ненадолго обернулся и объявил, что скоро мы уже увидим поселение. Я тут же вытянул шею, словно мог так увидеть стройный ряд домов, вытянувшихся вдоль центральной улицы.
- Что это? – Элайза настороженно уставилась в лес.
Я посмотрел на девушку и медленно перевел взгляд в ту же сторону.
- Я ничего не вижу.
- Тихо, - шикнула она, заставив меня недовольно поморщиться. То вопросы задает, то требует молчать, никогда не мог понять девушек. Долгий вой заставил меня встряхнуться, подняв голову, я внимательно прислушался. Люди замерли на месте, повернувшись в ту же сторону и испуганно толпясь на месте.
- Идём! – выкрикнул Кайл. – Нужно торопиться!
- Они что, за нами следуют?
- О нас они вряд ли думают, а вот деревне не поздоровится.
- И зачем мы тогда идем в ту сторону? – испуганно выкрикнул Пикор.
- Потому что в деревне есть телеги и лошади. Или вы надеетесь убежать от них на своих двоих, что ли?
- Двигаемся! – скомандовал Альберт. – Кайл прав, на телегах у нас будет больше шансов от них уйти. Всё равно в лесу они нас нагонят!
Мы ускорили шаг и двигались дальше, почти срываясь на бег, несмотря на усталость и ноющие ноги. Яблоневка оказалась довольно маленькой деревушкой, здесь располагалось домов двадцать, вряд ли больше. Мы прошли простенькие деревянные ворота, на улицах было тихо, в домах свет не горел, однако Кайл уверенно направился к центральному дому и забарабанил в дверь кулаком, время от времени прикладывая и ногой.
- Даарен!
Дверь с грохотом распахнулась, оттуда выглянул раздраженный толстяк, определенно готовый настучать по голове наглому полуночному посетителю, но, разглядев лицо парня, улыбнулся. Тот не стал приветствовать его и сразу перешел к делу.
- Даарен, у вас проблемы, псы вырезали деревню Жмыха, а теперь направляются сюда. Мы слышали их с дороги. Ты понимаешь, что это означает?
- Проходи.
Мужчина отошёл, давая ему возможность пройти внутрь. Я проскользнул следом, вряд ли разговор о спасении мог меня заинтересовать, но оставаться на улице желания не было. В доме Даарен протянул парню флягу с вином. Сегодня был день собрания, и все мужчины деревни пришли к старосте на совещание, - понял я, осмотрев людей. Что значат слова Кайла, поняли все, кто находился в доме. Что это значит. Аргинские псы у дороги, возле их деревни, значит, они станут следующим исчезнувшим поселением. Кайл сделал глоток, тонкая струйка вина потекла вниз по горлу, темно-красная, удивительно похожая на кровь.
- Нужно уходить, - судорожно сжал в кулаке рукоять ножа приземистый мужчина с выпученными глазами, оглядывая всех присутствующих испуганным взглядом. - Иначе нам конец, эти звери точно придут за нашими душами и их ничто не остановит.
- И куда мы пойдём? На мили вокруг растянулся лес, куда ни иди, ночью они догонят и растерзают! – огрызнулся другой.
Даарен покачал головой. Выбор был небольшой: оставаться или уходить. Если остаться, конец уже известен. А если идти, есть ли шанс, что мы выживем тогда? Крестьянин чертовски прав, как это ни было неприятно признавать, но звери легко нас догонят.
- Попробуем идти, - наконец выдавил из себя староста. - Ничего другого не остаётся. Если повезёт, сумеем добраться до Бычьего ущелья...
- Бычье ущелье? - фыркнул еще один крестьянин, ударив кулаком по столу, от чего предмет меблировки чуть хрустнул. – Где наш лорд, когда он так нужен? Где этот хваленый барон? Ему нет дела до нас!
- Мы обратимся за помощью к нему, как к сюзерену, - сурово отрезал Даарен. - Выйдем завтра с утра, пройдём лесной тропой, вещей берём как можно меньше, еду найдем, воду тоже. Главное вывести женщин и детей.
Кайл чуть приподнял руку, показывая, что есть, что сказать, все тут же повернули головы в его сторону.
- Нельзя лесом, лучше в обход. В лесу полно этих тварей и они уже не слишком-то и скрываются, что будете делать, если атакуют всеми силами?
- Обход займет два дня, за это время нас успеют растерзать! – крикнул второй крестьянин. – Эти звери догонят нас уже следующую ночь, так что лучше идти лесом.
- А в лесу они могут напасть и днём. Вам придется идти через самую чащобу, там достаточно темно. Вы ничего не увидите, а если зажжёте факелы, псы тут же учуют вас, – холодно отозвался Кайл, прислушиваясь к происходящему на улице, но снаружи было тихо.
- Так как поступим? – повернулись к старосте крестьяне, Даарен почесал подбородок, обдумывая сложившуюся ситуацию. Как ни крути, а по логике все равно, что делать, псы догонят и убьют.
- Что думаешь, Кайл, обход действительно может помочь?
- Не знаю. Но там больше шансов. Едва выйдете на равнину, там уже заметят с башен и отправят подмогу, коли псы потянутся следом. Хотя в этом я сомневаюсь, самое дальнее – конец ущелья, дальше они обычно не показываются. Открытая местность им не нравится.
- Едва выйдем, - фыркнул из угла старик и истерически хохотнул. – Да нам и суток не продержаться. Сколько из нас могут сражаться? Только ты держишь в руках меч и зарабатываешь этим на жизнь. А мы простые крестьяне, наше орудие - плуг, которым особо не помашешь.
- А что ты сам предложишь?! – поинтересовался Кайл, его глаза недобро сверкнули, заставив крестьян отодвинуться подальше. – Если хотите, оставайтесь и ждите смерти, а у меня свои дела, поеду дальше и даже не обернусь на ваши вопли.
- Возьмите косы, серпы и топоры, подойдут и кухонные ножи, – решился, наконец, Даарен. - Даже дети и женщины возьмут оружие в руки. Уходим завтра днём, сейчас расходимся и собираем вещи. Много не брать, чтобы не задерживать нас. Главное – уйти, а добро наживём на новом месте.
Кайл согласно кивнул, мужчины поднимались с мест и, понурые, уходили. Даарен тяжело вздохнул и повернулся к нам.
- Ужасно все это, уже несколько человек погибли, моя дочка... - он замолчал, прикрыв рот рукой, потом опустил голову. – Тело нашли недавно, уже начало гнить, это было...
Мы оба не знали, что сказать. Утешать я умел плохо, в такие моменты моя голова оказывалась совершенно пустой, и я предпочитал отмалчиваться, чтобы не ляпнуть какую-нибудь откровеннейшую дурость. Посмотрев на Кайла, я понял, что он тоже чувствует себя не к месту.
- Тебе что, заняться нечем? Иди, собирай семью, – обратился к крестьянину парень, но тот покачал головой.
- А семьи-то у меня больше и нет, – помрачнел толстяк. – Псы ж не только дочку убили, она последней стала, а жена не вынесла этого и того...
Он провёл большим пальцем по шее и приподнял руку вверх, показывая, что женщина повесилась.
- Тогда бросай свои пожитки в телегу и выводи лошадей из конюшен. Пару привяжи сзади к головной телеге, при необходимости будем их менять, чтобы не издохли от усталости. Сейчас эти четвероногие наш единственный шанс на спасение. |
