Химера расплакалась с неба, со скал Notre-Dame,
свалилась звезда, покатившись хвостатой кометой;
наст мягкий закован в доспехи льда,
снег выпал, засыпал и храм, и вертепы.
Боится уюта над головой луна,
на глади речной оставляя свои следы,
спускаясь к тебе в глазницу пустую окна;
как будто сестра ей, покоя боишься ты.
Ты ночь, ты как запах вечерних трав,
изменчива - ветер, нельзя запереть на засов;
и если покажется даже, что я не совсем и прав,
то лишь потому, что мне не хватает слов.
Я так зачастил к тебе, Пётр, стучаться в дверь,
почти наизусть знаю боль ступеней
в сад скорбный, в забытый заросший сквер,
к извилистым тропам познания откровений;
под нами, апостол, престол, как накрытый стол,
над нами, первосвященник, тайна,
срываюсь, крылатый одной листвой,
безумием жажды пьяный.
Прости, что тебя не забыл ещё,
что тоже ночами влюблён в тишину и небо,
прости, даже если уже прощён;
снег выпал, засыпал и храм, и вертепы. |
