- Знаешь Кобан, когда я был маленький, наверное, ещё в школу не ходил, ну или младшие классы, как-то так, я тогда часто болел. – Эльф затянул сигаретку, промолчал несколько секунд и после выпустил едкий табачный дым. – А когда я болел, то никуда не выходил, а просто оставался дома и весь день лежал в кровати. Это было ужасно скучно, но я болел и ни мама, ни папа не разрешали мне покидать постели. А когда мне становилось особенно плохо, ну там, на градуснике температура поднималась до высоких отметок, ко мне подходила мама и начинала читать стихи Осипа Эмильевича Мандельштама. Великого русского поэта. Вслух. - Эльф сделал паузу и выразительно посмотрел на меня.
- Он же еврей, вроде.
Эльф по-моему даже не заметил моего возражения – понимаешь, мне не давали таблеток и микстур, не лечили так называемой народной медициной, даже ни разу не вызвали врача. Просто, я лежал на кровати и откуда-то из-за граней я слышал голос моей мамы. Она очень сильно переживала за меня и плакала, но всё равно, всхлипывая, она продолжала читать стихи. Однажды, мне стало чуточку получше и захотелось в туалет – но мама, вместо того, чтобы меня отвести туда, села на стульчик и вновь начала мне читать стихи. А я не мог её остановить, мне было очень неудобно отрывать её от чтения и я прождал целый час.
- Это у тебя суровое детство было. Фактически ты природный десидент. – я, с пониманием кивнул приятелю.
- И я не умер, более того я вполне здоров и годен для службы в нашей армии…я тебе к чему… вот ты всё-таки не мог дотерпеть до нашей?
- Не мог. Я же тебе предложил ехать самому, а я буду уже через час.
- И чего я там часу буду один делать?
- Ждать.
- Кобан – я не хочу ждать. Это однотипно и грустно. Я хочу бухать.
- Ну, тогда уж, терпи.
- Первый раз такое – вышли на сорок третьем чтобы посрать.
- Ну вот так, процесс превращения арабской шавармы в русское говно был слишком быстрым.
- Будешь жрать такую херню, у тебя ещё и бычьи цепни всякие заведутся.
- Я опасный парень.
- Обосранный скорее.
Мы шли по дороге от сорок третьего километра до родных Храпунов. Ветер весело свистел и рвался между деревьев. Дорога уже частично подсохла и Весна широко шагала по нашему краю. Апрель был, как и всегда терпкий и пахнущий. Совсем скоро и птицы начнут петь и деревья покроются листвой. Шли мы так от того, что ждать следующий поезд нужно было действительно где-то час. Толи у них профилактика, толи модный поезд Сапсан везёт буржуинов с Ленинграда до Нижнего Новгорода. По сему, подобрав вещички, мы топали на восток, дорога была, вообще не такая уж и длинная, что-то о трёх верстах, до наших дачек, но всё же.
Некоторое время мы шли в молчании, Эльф курил и щурился, а я разглядывал подзабытый ландшафт. Цепко поймав мой взгляд Эльф довольно сухо сказал:
- А ведь давно тут не были.
- Ну да. Раньше на великах гоняли.
- Были добрые годы.
- А чего, кстати, только сюда-то и ездили. Не за Первомайку, не за посёлок, даже в сторону Фрязево – только сюда.
- А кто его знает, - Эльф картинно ухмыльнулся, - сейчас вообще никуда не ходим, сидим и тухнем.
- А молодые?
- А они тоже, прикинь?
- То есть?
- Ну, сидят у костра и употребляют пиво-чипсы. Просто едят и пьют, без идей и без смыслов. И ведь даже не сосиски с хлебом, а чипсы.
- И всё?
- И всё. Вообще всё. Больше ничего, мне с ними бесконечно скучно стало. Хотя о мобильниках не говорили, впрочем.
- Нда… Куда мир котится?
- Туда и, котится. Варкрафт, Линейка, электрический интернет.
- Знаешь, есть у меня одна знакомая, которая вроде как байкер. Зимой обычная такая деваха – клубы с рок музыкой, дискотеки с рок музыкой, всякая ерунда, а летом занимается тем, что пару раз съездит в какие-нибудь далёкие дали, а всё оставшееся время бухает у кого-то в гараже. Ну и интересы соответствующие. Так вот, я когда ей рассказал, что мне нравиться ездить на дачку, жрать Ролтон, капать грядки-канавы и ходить по лесу до ночи, она посчитала меня идиотом.
- Ну, дядь, она не одна такая, сотни их.
- Да знаю. Но чего интересного бухать в гнилостном гараже, где стоит запах бензина и машинных масел? Уж лучше у костра, ну чтобы и картоху печь, да и вообще.
- Истинно да.
- Манда. Оно, дядь, везде так – все либо обленились и охуели, либо с ума сошли и уходят вообще куда-нибудь за Урал тусить по лесам. То есть – тусить по лесам, моё мнение круче чем бухать в вонючем гараже, но уже как-то слишком круто. Хотя может про это я и не прав.
- Ну, они же, люди разные, вот кому и так нравиться…
- Если нравиться, конечно, нехай ходют, чего там. Но мне как-то в отрыве от крыши над головой и кровати…
- … и Ролтона…
- … и Ролтона, как-то херово.
- Да я, - Эльф опять закурил, и бросил спичку на дорогу, - с тобой согласен. Дачников, всё меньше и меньше. А уж тех кто именно Дачники с большой буквы Д вообще мы с тобой, да Человек, может Данила да и всё. Да и ты в общем не дачник, чего там.
- Ну, это да. Все, вместо того, чтобы нормально на даче жить хуй знает чем занимаются… - фраза не окончилась и мы громко заржали, больно по-стариковски было сказано, - так вот, хуй знает чем занимаются. Сам посмотри, эти ёбанные железные заборы ставят, видел на ютубке ролик, там типа люди на такой даче на выхи приехали, шашлык жарят, ну и смотришь – будто зеки в тюрьме за забором сидят. И ведь это даже не тенденция, а закон какой-то. И ведь приехали на дачу, но не дачники они, нет. Безвылазно за своим забором сидят, не выходят. Сидят пьют, а после омерзительно блюют и конец. Утречком прибираются и уезжают. Вон у нас как, тонко выпить могём. Вон Кум написался, лёг на диван посредь поля футбольного и давай песни петь, громко пел, хорошо. Все кто мимо проходил – по имени отчеству называли. А эти за забором? – стыд и срам.
- Угу. Помнишь, мы когда детьми были – носились оравой по двадцать, а иногда тридцать человек, а сейчас стайка из детей в пять-семь человек кажется толпой.
- Капитализом!
- Да. Понастроили тут демократий.
Мы опять заржали и минуты две перебирали, что ещё тут понастроили.
Дачные постройки, которые обильно возвышались подле станции «43 Километр», закончились мы уже шли через лес. Не шибко густой, но вполне лес. Вообще с лесами у нас тут всё странно. Лето, зверь уходит ещё дальше на восток, за Московское Малое Кольцо, в сторону Ликино-Дулёво, городёнку известному со времён Грозного Царя. Людей он не жалует, да и человек бить зверя горазд, для чего я не знаю, но люди ныне и правда злые пошли. А зимой, ища корм мигрирует обратно, поближе к дачкам. Зайцы объедают яблони и прочие фруктовые деревья, кабаны разрывают огороды, подкапывают деревья, а лоси ломают заборы. Сейчас стало поспокойнее, зверя поубавилось и заборов стало больше, но всё равно.
- А знаешь, Эльфик кстати что?
- Да?
- Ну, на той стороне линии, - я указал рукой ориентировочно на север, - там где сейчас посёлок стоит, по старым картам болото было.
- Ну, вероятно, этого добра тут много.
- Так вот, фишка в том, что болото обратно возвращается.
- Это как?
- Брадобрея помнишь?
- Это приятель Никиты?
- Да. Вот он у нас на той стороне хотел дом брать, говорил, что цена мама не горюй, какая удачная, приехал смотреть - дом отличный, красный кирпич, ставни, антенна, всё чин чином, как у бандитов. А покуда стал осматривать, ну думает, не может такого быть, чтоб такую хоромину за такую христианскую сумму отдавали, есть какая-то неправда тут. Ну и попросил подвал показать, хозяевам делать нечего, отворяют подпол, а там воды почти до первого этажа прибыло. Он, стало быть, спрашивает, это как так, а ему ответ дают, мол раньше вода к началу мая уходила, а ныне иной год и до середины лета стоять может. Ну и местность там, такая, пружинящая.
- Поселковые того, стало быть в болото уходят?
- А хер их знает, я про то, что мне Брадобрей говорил.
За разговором мы уже прошли и озерце, и дорогу мощёную бетонными плитами и собственно подошли к нашему дачному товариществу. Вернее к отсоединившийся части нашего товарищества. Нас встретили угрюмые ворота бронзового цвета. В этом году их поставили на них магнитный ключ. Толку в общем мало, удобств и того меньше, ходить привычными тропами стало неудобно, какой дурак на дачке ключи носит? Пройдя до моего участка, мы распрощались минут на двадцать. Эльф пошёл к себе, а я принялся отпирать двери. Чем-то это напоминает старенький квест. То есть надо найти три ключа, а после включить рубильник подающий ток наличие которого позволяет работать холодильнику, а уже в холодильник надо спрятать еду. Еда, впрочем и тут в Храпунове продаётся, но с Москвы тащить привычнее и как-то дешевле. Например, пиво «Жатецкий Гусь» в Пятёрочке стоит около двадцати пяти рублей, а тут все сорок. Разница.
Всё, что нужно, куда нужно рассовал, переоделся, взял пару бутылок и прикрыв двери пошёл к Эльфу. Мимо пустого поля и развалившихся пней. Пока листьев на деревьях не было, чудилось будто совсем всё заброшенно. На своей даче Эльфик как и я был один. Он тоже переоделся и оба два мы с ним были похожи скорее на… ну если ещё не бомжей, то точно на людей которые не шибко сильно следят за своей внешностью.
- Ну и как тут у тебя? – я открыл одну бутылку и хлебнул.
- Да так же.
- Кто ещё подъедет?
- Нет, все заговнились.
- Понятно.
- Пойдём до магаза я хлеб не купил. – Эльф сморщил лицо и хрустнул шейным позвонком.
- А он уже работает?
- Не знаю, ну просто прогуляемся, если так.
- Пойдём.
Мы не спеша пошли на Первомайку. Весенний воздух бодрил. Было уже не по-зимнему тепло, но и не летнему холодно, то есть солнце жгло, а ветры холодили. Магазин, что приятно уже открылся, раньше это случалось только на майские. Эльф купил хлеб, а я от жадности булочку. Потом двинулись обратно, собственно жарить мясо.
- Кобан а ты как его, винища взял?
- Ну да, гишпанского.
- Испанского?
- Его.
- А чё его?
- Камрад засоветовал.
- А. И чем оно так прекрасно?
- Ну как бы, со слов камрада испанское винище бухали всё средневековье, и только со времён середины шестнадцатого века пить его перестали, объявив Испании эмбарго. Перешли на французские. Там война была жирная в Нидерландах. Собственно закат у гипшанцев начался.
- А…
-… А винище до сих времён доброе делают, лучше французского да и дешевле.
- Да всё это ерунда и чушь, если уж понтоваться, то брать надо сразу посконное, а в идеале вообще ехать на Родину твоего вина в Испанию.
- Ну как я в Испании окажусь-то?
- Вот видишь, понт-то левый.
- Я вот что, в этом нихера не понимаю, ну в смысле в винище, но загнать такую хуйню в обществе и на тебя уже смотрят, как не на просто быдло, а как на ахуенного эстета, человека по меньшей мере разбирающегося в вопросе. Главное делать умный вид и хлебать не быстро, нюхать там.
- Обманщик, - сказал уже смеющийся Эльф.
- Ну да, хотя мне пить вещь с историей приятнее, чем без.
- Ну да, когда хлебаешь на таком основании, чувствуется некая сопричастность.
- Я ещё хочу сербского вина попробовать.
- А есть у нас?
- Есть, но совсем такое, в пакетах.
- А в пакетах хуже?
- Ну, в бутылке да с пробкой как-то духовнее.
Пока мы шли небо заволокло тучами, стало прохладнее. Выйдя на поляну мы разделились Эльф с хлебом пошли разводить огонь и насаживать мясо, а я утеплиться, взять крепкого, наверное, хлебнуть чая и обратно минут через двадцать – тридцать. Зайдя к себе, я поверх тельняшки надел свитер и пиджак. После поставил кипятится чайник, отечественной фирмы «Витёк», закинул пакетик чая в стакан, освободил от обёртки булочку и в финале включил музыку на телефоне. Правильней, конечно было бы врубить старенький кассетник, но кассетница сломалась, а радио слушать не хотелось, музыки там правильной не бывает, а брехнотрёп не требовался. Телефон мерно исполнял композиции новосибирского проекта «Лихолесье», ведомый руководством камрада «Севера». «Лихолесье» - это такой амбиент, - электронная музыка эмитирующая и сложнее - домысливающая звуки природы и, наверное, шёпот лесных духов. Крайне атмосферная и добротная штука.
Булочка тоже оказалась хорошей, мягкой и сладкой. Плюшка «Московская», так вроде. Вскипел чайник, я залил пакетик акбара кипятком и не спеша, стараясь не облиться, присел на ступеньки большого дома. Музыка, доносившаяся из динамика мобильного телефона, мерно клубилась небольшими сгустками звуков, замыкаясь в себе подобно древесным кольцам.
А небо всё заволакивало и заволакивало, ветер дул и хлипкие ветви деревьев со свистом кланялись во все стороны. Я неторопливо пил чай и ел булочку, почему-то не о чём не думалось, путы мыслей мгновенно освободили голову, стало свободно и приятно. Я просто сидел и существовал. Такое со мной бывает только на даче, где городская суета огней и движений умолкает и настаёт тишина и смирение.
Я доел плюшку, выпил чай, после, немного поразмявшись, прихватил с собой пару бутылок винища и пару пива и пошёл к Эльфу.
К моему приходу Эльф уже развёл костёр, сам он сидел на железном стуле, ножки которого плотно вошли в землю. Эльф был задумчив. Я присел рядом на аналогичный стул. Земля была влажная и мокрая, болотистая, от чего мой стул, аналогично стулу товарища, вошёл в землю. Весной у нас Храпунове вообще, в землю брёвна вбивать можно – войдут как штык лопаты во вскопанную пашню. Я октрыл пиво, сделал глоток. Эльф потянулся за второй бутылкой, глотнув пенный напиток, задумчиво произнёс:
- Дождя бы не было.
- Вероятнее всего будет.
- Ну да. Собирается.
- Вообще как-то рано ведь для дождей нынче.
- Ну, кто его знает, вон как-то и в феврале фигачил и ничего так, - Эльф задумчиво сморщился.
- Ну давай, Пучеглазый, за первый выезд! – я стукнул свою бутылку о его.
- С почином.
Пиво было хорошим, в меру холодным и в меру горьким.
Костёр уже начал обращаться углями, немного поворошив его по верху, отогнав мало прогоревшие головешки в стороны, мы воткнули нечто вроде мангала. То есть – мангала у Эльфа нет, но есть такие любопытные железки, которые хитро втыкаются в землю, не мангал конечно, но вполне себе. И высоту регулировать удобно. Эльф принёс с веранды тазик с мясом и мы стали класть шампуры на зажарку, положив, открыли уже вино. Разлили его по старым, ещё советским, чашкам. На вкус – винище, как винище, токмо гишпанское. Эльф повернул мясо:
- Думаю минут через 20 сготовиться.
- А я люблю когда скорее недожаренное, чем сухое.
- Посмотрим, идеально уже всё равно не получиться – темно уже.
- И ладно… что-то холодно как-то.
- Да похолодало, - Эльф поёжился.
- По-моему так даже к нулю погода тянется.
- А это не знаю, - сам Эльф сидел во флотском бушлате застёгнутом на все пуговицы.
- Надо кстати будет, как-нибудь в шахматейских поиграть.
- У тебя ведь были?
- Так точно. Там, правда, фигуры частью потеряны, но это не беда.
- Опять рюмки и спичечные коробки вместо фигур ставить будем?
- Ну да. Наш народный способ, - я повернул мясо, он уже было приятного багряно-коричневого цвета и очень вкусно пахло.
- Никита мясо хорошо маринует, - Эльф допил свою чашку и налил в неё ещё.
- Этот умеет, хотя курьи крылья у него почётнее получаются, - я ещё раз повернул мясо, - уже почти совсем готово.
Эльф, верно расценив моё усердие, приподнялся со стула и подтянулся к огню:
- Может уже готово, а мистер Кобан?
- Думаю да. Но надо подождать.
Мы долили остатки первой бутылки вина, поворачивая сочные шампуры с мясом, как вдруг пошёл снег. Огромные белые хлопья сыпались с неба, покрывая собой пространство. Не большие языки пламени отзывались крохотными всполохами, мясо при соприкосновении со снегом шипело и шваркало. На дворе стоял апрель месяц, плавно подходящий к своей половине.
Лето 2011 года. |
