Горький шоколад, горький и дым сигареты.
Нет, не думай, почти не курю,
в мире несуществующего цвета
солнце подобное янтарю
светит тягостно и жестоко,
отдаёт бензином и пахнет пылью,
тянется к западу, к морю, к окнам,
и слова в глотке невысказанные застыли.
И когда ты вот так вот выбрасываешь меня, как окурок,
спускаю курок неприкаянного безумия,
господи, какая ты всё же дура,
в среднем, в тенденции и сумме.
Важный голубь, подобный официанту
или чистильщику обуви,
эдакому пожилому чернокожему франту,
подобен осматривая ступни обе,
будто поклонится, спросит: "Что же угодно".
И даже не в силах на него злиться,
скажешь: "Мсье ужасно голодны,
и, кроме, угодно напиться".
Неосторожны слова, не оступиться бы,
кружится дней пустых и наполненных вихрь,
листья опавшие, вытаявшие из под снега лицами,
калейдоскоп сложившийся из них,
всё пугает, отчаливает, вгоняет в сон,
в пытке яркого невыносимого света,
я оставляю за собой перрон,
горький вкус шоколада и сигареты. |
