1.
Случилось так, что, пребывая уже который месяц в состоянии, близком к аффекту, я вдруг бросил всё и уехал. Вечером, когда день был наполовину проспан, наполовину зачитан какой-то книгой, я затолкал в рюкзак свои вещи и свалил на вокзал. Когда запирал входную дверь, из радиоточки звучал Святослав Рихтер, придавая моменту grandioso. Не припомню даже, чтобы я присел на дорожку.
Накануне мой давний приятель сделал мне предложение, обрадовавшее меня: тривиально поинтересовавшись моими делами, он предложил пожить у него. Теперь поезд мчал меня, а я стоял в тамбуре, курил и пытался вспомнить, с чего все началось, восстановить ход событий.
Может ли человек хоть сколько-нибудь творческий честно описать воспоминания о своём прошлом? Думаю, нет. Правда у него всегда будет смыкаться с вымыслом, вымысел всегда будет похож на правду. Всегда. В особенности, когда пишется история мужчины и женщины. Полный бардак. Поэтому я оставил всякую надежду, докурил последнюю сигарету, сделал глоток из фляги и отправился спать в плацкартный вагон согласно купленному билету.
2.
Я долго размышлял, в чём же сходство между любовной интригой и литературой. И, наконец, понял. То и другое начинается и заканчивается мифом. Миф этот в зависимости от ситуации с годами становится либо ещё более гадким, либо невероятно восхитительным и витиевато-загадочным, просто таки образцом для подражания.
3.
Паранойя на новом месте многолика и очень индивидуальна. За окном моим теперь из дома напротив бьёт не в бровь, но в глаз совершенно гениальная бурлескная вывеска: «женское лёгкое». Анатомия и физиология в этих словах смешалась с алкогольными напитками. Надо признаться, что побеждает, как правило, последнее ибо «женское лёгкое» у меня скорее ассоциируется с белым полусладким, нежели с тем, что дышит под грудью второго аки третьего размера. Гармония мира, как и паранойя, не знает границ.
4.
Мифы же хороши ещё тем, что они не только рождаются, но и рушатся, как стены Карфагена. Вот звонит телефон. Я тянусь за трубой, и моим глазам из-за монитора является в окне третье слово на вывеске: «платье». По телефону приятный женский голос настойчиво зовёт меня в гости. А ведь я только-только собрался в гастроном за маленькой. Приходите, здесь недалеко, говорят на том конце мобильной связи с беларусским акцентом, всего четыре квартала от вашего дома. Миф разрушен. Иду бриться и чистить штиблеты.
5.
Один мой приятель, носивший в конце 80-ых – начале девяностых говнодавы, ирокез, британские булавки и ярко-зелёный дедовский галстук, утверждал, что лучший выход, когда попадаешь в скучные многолюдные гости, это быстро нажраться водки, упасть под стол и там трахнуть кого-нибудь, если повезёт.
4.
Когда на душе у тебя со страшной силой скребут кошки, да так, что от одного вида твоего встречные питбули с ротвейлерами прячутся в кусты и начинают выть, бывает достаточного одного только взгляда и всё становится на свои места. Не знаю как вы, но я встречал несколько раз в жизни таких людей, чей взгляд не только линчует, но и лечит. Правда.
3.
Вероятно я отправился в гости просто от нечего делать, чтобы найти хоть какой-то внешний раздражитель. Там все сидели за накрытым столом, играли в кости и пили зубровку. Меня кто-то спросил, не знаю ли я кто такой этот Клод Дебюсси. Я ответил, что француз. Не помню точно, но по-моему ближе к полуночи вдруг появилась девушка с веснушками и волосами цвета томатного сока. Она сразу поняла, что я немногословен. Что мне достаточно просто посмотреть в глаза. Ну, и зубровка, конечно. Невероятная иллюзия исцеления. Так иногда рождается новый миф.
2.
Вообще вся эта муть - вроде «глаза – зеркало души» - ещё та пошлость, но я не о том. Глаза для меня являются неким символом. Я люблю всякого рода ассоциативное развитие тем, связанных с символикой. К примеру, стрелка на стене в учебном корпусе университета, указывающая направление в деканат, вполне может быть безобидным символом, но также сделанным некогда из стали смертельным оружием, которое входило в плоть людей, затмевало солнце при Фермопилах, небо при Киноскефалах и навеки ниспослало конунгу Гарольду два квадрата червивой земли на острове Готланд. Вы ведь замечали, что глаза у многих людей в отличие от тела не стареют? Единственное, что старит глаза – это страдания.
1.
Слепец Гомер в «Одиссее» говорит, что боги творят на земле всякие козни и злодейства, чтобы будущим поколениям было о чём слагать и петь песни. В наши дни, когда эстетическая сторона человеческих страданий возведена в культ, я тоже попался было на эту удочку, но вовремя соскочил.
Дед мне рассказывал, как к ним на территорию деревообрабатывающего комбината забрёл дикий олень. Почти как в рассказе Курта Воннегута. Несколько часов его тщётно пытались выгнать в лес, но заблудившийся зверь среди грохота механизмов и людских криков совершенно потерял ориентацию в пространстве. Свидетели утверждали, что когда олень таки выбежал в поле, он несколько раз громко протяжно пукнул возле ворот и лишь потом понёсся в сторону леса.
Вот и я живу в почти незнакомом мне городе среди чужих глаз и мифов, как Дон Кихот, побеждённый реальностью и Испанией. Каждый вечер здесь взмывают в небо стаи драконов и воздушных змеев, а бледный обмылок луны идёт на убыль. В один из таких вечеров я брошу в воду оба своих меча, сяду на баржу с тёмно-серым торфом и уплыву вверх по реке, в другой город.
*********************
(bonus track 1)
великий Гай Юлий Цезарь
был прищучен товарищами
у подножия какой-то древней статуи в Риме
среди десятков рук и ярко сверкающих клинков
среди громко дышащих винным перегаром и оливками лиц
он вдруг видит юного Марка Брута
оставляет всякое сопротивление
и со словами: «и ты, сын мой!»
отдаёт душу Харону.
время движется по спирали
его витки и повторения непредсказуемы
спустя две тысячи лет в общежитии #4 города Киева
в неравной драке возле женского умывальника
среди прочей урлы я увидел Пашу Овчинникова
с которым третьего дня пил портвейн и слушал БГ
«и ты, пидарас!» - воскликнул я с лёгким укором
и тут же умер от прямого удара в нос
чтобы история повторилась.
(bonus track 2)
иногда мне хочется писать красивые рассказы
о красивых людях
у которых в душе ренессанс
а в сердце – любовь и голуби.
вот они жуют красивую пахлаву
режут красивую брынзу
пьют красивое вино
и плещутся на мелководье
точно морские котики.
смотришь на них с умилением
и понимаешь
что человек – венец творения
а красивый человек – ваще штыр и колбаса.
они все такие бесконечно славные
не знают что такое предательство
унижение
руины Иерихона
и восьмёрка к даме с тузом.
за окном тем временем вечереет
я сижу на тёплом балконе
покуриваю свою трубочку
и слушаю Нино Катамадзе
«Сулико».
я очень красивый человек. |
