Он сидел и свете ночной лампы спорил с пустотой. Специально заплетал с ней интриги, плёл косы провокаций. Он еще не знал, что встретит её в полдень. Она будет идти в красном балахоне, из "чердака" - в разные стороны будут развиваться по ветру - криво стриженные русые локоны.
И вот, когда ему надоело бороться с пустотой, он переключился на прослушивание электроблюза конца 80-годов, ковавшегося в то время аж в далёкой Америке. Покачавшись на волнах телекастера, - под ровный бит отхлебнув горячего чая, - он сообразил, что время встало. Оно встало настолько неподвижно и не ровно, что это ощущалось всеми накуренными фибрами его души; оно и понятно, - лишь только дымка от благовоний, - сине-серой хищной змеёй - ползает в атмосфере. Возвращаться в реальность было не охото, а догнаться уже было не чем; но наш герой не падал духом, потому что умышленно решил уйти в ту часть себя, где обитали все черти и глюки на свете. В его мире, конечно же. И не побоялся, хотя - если бы он знал тогда, - что это и будет самое главное, что он сделал за всю свою жизнь, что это даст ему настоящую любовь, что он наконец таки встретит её; - он бы не стал туда выходить. Но, он решил. Ничего не зная и не гадая, - просто сделал шаг в неизвестность, которая его встретила достаточно лояльно. Первым на пороге в этот мир стоял как не странно страх.
Страх с ним поздоровался и сказал, что рад видеть; что мол респект тебе братуха, что на огонёк заглянул. Ты типо иди, я попозже подойду. На следущем рубеже он встретил музу, которая сидела в предбаннике какого то клуба, вся в сером цвете, - в пепле, с золотыми глазами и с бутылкой пива в руке. Он прошел мимо, очертив тамбур своим двоившимся взглядом. Затем он провалился в бездну совести, которая его закружила и начала сильно карать за те действия, которые он сделал не по тем понятием, которая она всегда для него охраняла, боролась за него, что бы он не потерял стержень. Но, вскоре отпустила, сказав, что за смелостью - всегда стоит дело. И остановив круговорот самоугрызений - выплюнула его в хранилище снов. Там было светло и картинно;
На лужайке играли дети, в советских одеждах и резиновых красных сапогах, по мосту гуляли троллейбусы, впереди был горизонт, усыпанный бинтами, шприцами; и все это было на фоне зелёного бильярдного сукна. Стук шаров...Шлейф, потеря сознания.
Дальше он встретил свою ненависть. Она сидела и пила одну за другой, оголяя свои злые острые зубы, то и дело перекидывая ноги; с одной на другую.
Он побежал и ударился в стену собственной силы; и он понял, что бы идти дальше - ей надо научиться пользоваться. В голове сразу стало ясно и светло. Он вернулся в этот мир. Его отпустили те, кто ждал всю жизнь, наконец дождались; но слишком большая непоправимость могла случиться, если бы его не отпустили. Сели все за стол, махнули рукой и сказали: до новых встреч.
И когда он наконец понял, что вернулся, - закурил сигарету;
В колонках по прежнему играл электроблюз, та же песня. Он понял, что время "настолько" остановилось, что его можно потрогать.... |
